Председатель (выходит, поправляет лысину, надевает вторые очки, поливает трибуну из графина, читает по носовому платку). Собратья! Ни для кого не кризис, что наше глубокое дело находится в общем секрете! (Запинается, высмаркивается, переодевает очки с плеча на затылок.) Ни для кого не секрет, что наше общее дело находится в глубоком кризисе! Еще недавно мы думали, что, несмотря на все наши усилия, хуже уже быть не может. Но все оказалось гораздо мимо!
Реплика из третьего ряда. А мы точно уверены, что у нас кризис?
Председатель (переодевает усы). Обязательно! Разве вы не нюхали теории общего дела нашего прославленного общедеолога… (запинается, пытается читать по рукаву, роняет брови). Черт, забыл фамилию… в которой он обычно пишет, что каждые надцать лет всякое общее дело испытывает глубокий кризис? А нашему общему делу сейчас как раз каждые надцать лет. Значит, непременно кризис.
Реплика из третьего ряда. А наш кризис в чем-нибудь выражается?
Председатель (протирает тезисы). Вне всяких! Вот, например, мы все здесь собрались… (Одобрительное попискивание из зала.) Разве это не означает, что у нас кризис? (Попискивание переходит в восторженные скрипы, из заднего ряда случайно вздымается плакат: «Спасем наше общее дело!») Кроме того, если бы у нас не было кризиса, нам бы было просто не о чем разговаривать друг с другом!
Реплика из третьего ряда (пролетом в четвертый). А почему бы не поговорить просто о нашем общем деле, беспараллельно относительно его кризиса?
Председатель (перезаряжает зубы). Ну как же можно беспараллельно, когда ничего, кроме кризиса, в нашем общем деле нет? (Крики из задних рядов: «Мизер! Мизер!») Какие будут соображения?
Реплика из пятого с половиной ряда. Мы делаем наше общее дело очень плохо. Но раньше мы делали его плохо просто так, а теперь мы делаем его плохо потому, что у нас глубокий кризис. Банзай! (Бурные, продолжительные сопли.)
Реплика из распоследнего ряда. Приглашаем всех знателей и уметелей нашего общего дела скапливаться на наших интернет-форумах: «У нас все плохо», «Как у нас все плохо» и «Плохо, что у нас все плохо».
Реплика из стены. Есть предложение пошуршать на тему «Как не надо делать наше общее дело». (Крики из передних рядов: «Грабли! Грабли!»)
Председатель (причесывает галстук, выжимает графин, звенит ушами). Но среди нас (все переглядываются под сиденьями) есть и такие, кто уперто пытается нивелировать обсуждение нашего кризиса и даже утормозить его непреложное распространение! (Возмущенные аплодисменты, переходящие на личности.) Вот с кем нам надо бороться!
Реплика из ряда вон. Задолбаторы! Каленой метлой! (Из середины высовывается чучело в натуральную величину, демонстративно сжигается и засовывается обратно.)
Председатель (наклоняется к графину, из которого что-то шепчут, конденсируется, прислушивается). Не божет мыть! (Снимает лыжи.) Представляете, до чего они дошли? (Заинтересованное зевание.) Среди них нашлись такие, кто не только препятствует нашему глубокому кризису, но и говорит языком, что вместо этого нам надо делать… наше общее дело! (В зале шум, гром, молния, негодующие искры из глаз.)
Реплика из i-го ряда. Да как они смеют! Нам лучше знать, как гробить наше общее дело!
Председатель (закусывает удила). Но и это еще не все! Только что мне намычали, что они… что они… (От волнения задыхается и уделывается.) Пока мы тут… в поте рожна… великой мучей… соображаем из нашего глубокого кризиса… (Возбужденно приподнимается из подгузников.) Тем временем… они… (В зале легкий капут, первые ряды выносят последние.) Позволяют себе… Беспардонно… (Из стены крик: «А-а-а!», стена прекращается.) …ДЕЛАТЬ НАШЕ ОБЩЕЕ ДЕЛО!!!
(Всеобщее извержение, тотальный разбух, победный шум сливного бачка. Все накрывается упавшим занавесом.)