Просматривая календари игр за последние несколько лет, я к своему удовольствию обнаружила, что темы Европы 17-18 веков получает всё большее распространение.
Действительно, два эти века, столь насыщенные событиями, не могут не вызывать интереса. Романтика и куртуазность, пышные королевские дворы, тайные заговоры и интриги создают благодатную почву для развития сюжета игры.
Эффектная шпажная техника и появление огнестрельного оружия заставили мастеров пересмотреть своё отношение к боевым правилам. Наличие подорожных грамот позволяет сделать аусвайс игровым документом, а развитие эпистолярного жанра даёт огромное поле для полёта мысли и фантазии...
И единственным пунктом правил, который почему-то все изменения незаслуженно обходят стороной, остаётся лекарство.
Честно говоря, само название «Лекарство», ставшее традиционным для соответствующего раздела правил, совершенно не подходит для этого. В 17-18 веках данная область получила столь высокое развитие, что уже заслужила право гордо именоваться медициной.
Лекари-травники на тот момент оставались только в Богом забытых деревнях, и их услугами, как правило, пользовались самые неимущие слои населения, а в больших городах вовсю практиковали врачи, получившие образование в Университетах.

XVII век
В 17 столетии, по видимому под влиянием естественно-научного прогресса, во всех отраслях медицины отмечается явное улучшение положения всего врачебного сословия.
Для допущения к врачебной практике всё ещё не требуется государственной апробации. Правом разрешения практической деятельности обладали университеты. Врачи, получившие своё звание от университета законным порядком, назывались "medici puri".
Они с боязнью уклонялись от всего того, что могло бы их унизить в глазах публики, и особенно от той деятельности, где требовалось личное приложение рук. Они рассматривали как не относящиеся к их функциям всякого рода хирургические мероприятия, помощь при родах, даже некоторые необходимые исследования. Часто они присутствовали при этих манипуляциях, но никогда не прилагали своих рук к делу. Вся их деятельность ограничивалась, главным образом, постановкой диагноза и назначением рецепта. Но как раз это облекалось ими таким ореолом таинственности и учёности, что казалось источником всех медицинских познаний.
Но, несмотря на это, требования, предъявляемые врачами к своим товарищам по сословию, были очень высоки. Студентов-медиков тщательно отбирали, сообразно с их телесными, духовными и моральными качествами.
Во многих университетах были учреждены специальные врачебные коллегии, которые осуществляли контроль за поведением медиков и устраняли неблагонадёжных.
Важным вопросом оставался гонорар. В сельских местностях он, как правило, выплачивался продуктами питания, в городах же была установлена твёрдая такса на врачебные услуги. Впрочем, большинство врачей состояли на постоянном жаловании в качестве городских и придворных медиков.
Несколько меньшим уважением, чем придворные медики пользовались врачи-специалисты по лечению ран, городские хирурги и лейб-хирурги.
Акушерство в основном оставалось в руках повивальных бабок. Причиной этого был всё ещё существовавший предрассудок, полагавший непристойной мужскую врачебную помощь женщине. В связи с этим знаменитое родовспомогательное учреждение в Париже при Hotel de Dieu оставалось для врачей недосягаемым.
Только к концу 17 столетия хирурги начали развивать свою деятельность в этой области. Многие из них сделались исключительно акушерами.
Существовала ещё так называемая «низшая хирургия», к которой относилось удаление бородавок, мозолей, приставление банок, кровопускание и другие подобные мероприятия. Этими манипуляциями занимались, как правило, цирюльники и банщики.
Наряду с этими настоящими представителями медицины, широко развили свою деятельность и шарлатаны. Возможно, что многие из этих людей, занимавшихся часто только одним единственным лечебным мероприятием, достигали в нём некоторых высот, но всё же вся их деятельность, построенная на обмане публики, носила характер мошенничества. Причём, в качестве рекламы им служило разрешение, выданное каким-нибудь высокопоставленным лицом.
Преподавание медицины в течение 17 века значительно улучшилось. До тех пор образцовой в этом отношении считалась Салернская школа, затем первенство постепенно перешло во Францию и Нидерланды.
Доказательством того, как трудно было медицинским факультетам освободиться от старых традиций, служат Гельмштедские статуты, содержавшие точно изложенное наставление для профессоров, чтобы те «хранили и распространяли врачебное искусство таким, каким его создали Божьи избранники Гиппократ, Гален и Авиценна».
Однако, теория всё же уступает место практике. Обучение всё чаще проходит у постели больного, особой популярностью пользуются анатомические театры, где преподаватели занимались не только своими наблюдениями, но и осуществляли публичные вскрытия. Во многих странах практиковалось даже преподавание хирургии и анатомии одним и тем же учителем.

XVIII
По сравнению с 17 веком, 18 столетие называли «золотым периодом врачебного сословия. Сформировался институт домашних врачей, что, к сожалению, затрудняло приобретение практики для молодых начинающих медиков. Значительным шагом в жизни врачебного сословия стало окончательное уничтожение различия между хирургом и врачом.
В 1735 году в Германии ввели первый новейший врачебный устав, который предполагал наличие государственных экзаменов.
В системе врачебного образования были сделаны некоторые изменения. Сроки высшего образования были неограниченны. В 1731 году во Франции была создана хирургическая академия (Academie de chirurgie). Однако, несмотря на все успехи хирургии, на её представителях всё ещё продолжало лежать старое пятно их ремесла, считавшегося неблагородным. Порой им приходилось осуществлять свою деятельность в обществе жонглёров и плясунов на канате.
В учебных заведениях по акушерству также были введены экзамены. Появилось незначительное количество акушеров-мужчин.
Особое развитие получило военно-медицинское дело. Существовала сложная система субординации. Обязанности всех групп военных медиков были строго разделены. Самые младшие из них – фельдшеры – за нерадивость могли подвергаться телесному наказанию.

---
Что касается основных достижений медицины в 17-18 веках, то развитие прочих естественных наук, таких как биология, физика, химия, косвенно способствовали научным открытиям в области медицины. Изобретение микроскопа позволило увидеть и описать капиллярный кровоток, была открыта лимфатическая система, учёные получили понятие об оплодотворению
Однако, наряду с научными изысканиями, в медицине прочно утвердился мистицизм. Действия лекарств тогдашние врачи были склонны объяснять самым невообразимым образом. Например, фламандский врач ван Гельмонт ставил все жизненные функции организма в зависимость от высшего жизненного начала «архея» и, по его мнению, все лекарства действуют не на организм, а «возбуждают целительные свойства в архее». Эта теория очень напоминает учение Платона о сути, определяющей жизнь, называемой "physis".
К полезным изобретениям 17 века можно отнести термометр. Именно тогда появилось убеждение, что лихорадка, это не болезнь, а проявление защитных свойств организма.
Широкое распространение получили школы иатрофизиков и иатрохимиков. Последователи этих школ пытались объяснить все процессы, протекающие в организме, с точки зрения простой механики. Например, вены и артерии сравнивались с гидравлическими трубками, а сердце – с нагнетательным поршнем.
Помимо традиционного кровопускания, врачи освоили процедуру переливания крови. Правда, понятия о группах крови ещё не существовало, поэтому данная операция не всегда заканчивалась удачно.
В 17 веке многие врачи поставили своей задачей систематическое издание монографических описаний отдельных болезней. Так впервые были описаны подагра, малярия, цинга, чахотка и кровоизлияние в мозг. Были также опубликованы работы, касающиеся профессиональных заболеваний.
В практику было введено много новых средств и методов. Наиболее значительное из этих средств – хинная кора – применялось против малярии. Получило также большое развитие лечение целебными источниками.

В 18 веке врачи приходят к выводу, что душевнобольных стоит не только изолировать от общества, но и лечить. Правда, методы лечения ещё не разработаны, и психических больных лечат в основном наркотическими средствами.
Весьма важным нововведением было средство против очень распространённого в те времена сифилиса – раствор сулемы. Правда, до открытия антибиотиков оставалось ещё более 200 лет, поэтому окончательное излечение наступало далеко не всегда.
Тогда же был открыт такой важный метод исследования как пекуссия, введение которой стало толчком к использованию аускультации. Этот метод исследования, совсем было забытый, был воскрешен Рене Леннехом, присоединившим к выслушиванию непосредственно ухом аускультацию при помощи изобретённого им стетоскопа.
В самом начале 18 столетия Антоном Месмером было создано учение о «магнетизме». По его мнению, на человеческий организм можно воздействовать извне при помощи магнитов, и таким образом лечить болезнь.
Дальше в своих опытах он пришёл к убеждению, что магнит является не единственным источником «флюида», а играет лишь роль посредника между силой, исходящей от врача и магнетизируемым пациентом.
В 1777 году специальная комиссия определила опыты Месмера как плод слишком пылкого воображения, если не шарлатанства. Тем не менее, во Франции нашлись люди, которые не только следовали учению Месмера, но пытались развить его. Так, маркиз де Пюисегюр при помощи различных манипуляций приводил больного в особое состояние чувств, которое получило название "clairvoyance" или «сомнамбулизм».
В некоторых кругах создалась «магическая атмосфера», в которой возникали самые различные невероятные теории.
В конце 18 века появилось учение о «контагии», то есть о переносе ядовитых частиц с больного человека на здорового. Это был первый шаг к развитию эпидемиологии, хотя, имея правильные предпосылки, учёные 18 века сделали неправильные выводы о том, что каждая болезнь представляет собой род самостоятельного существа, ведущего жизнь низших форм и действующего по отношению к организму в качестве паразита. Иенский профессор Штарк считал, что болезни настолько индивидуальны, что сами могут заболевать.
Гораздо большим влиянием пользовалось учение, зачатки которого, точно так же, как и паразитарной теории, имеются уже у Парацельса – это гомеопатия.
Основателем её был Самуэль Ганеманн. Опытным путём он дошёл до убеждения, что все средства вначале всегда вызывают ухудшение болезненного состояния, и только потом проявляют свойственное им целебное действие. Он стал всё более и более уменьшать дозы.
Этот метод лечения вызвал чрезвычайно ожесточённую полемику. Так, вследствие этих споров возникло новое учение – изопатия, принципами которого было лечить не «подобное подобным», а «одинаковое одинаковым». Самым серьёзным образом против чесотки назначали внутрь частички кожи чесоточных больных, а против чахотки – мокроту чахоточных и т.п.
К сожалению, гомеопатическое учение в большей мере, нежели другие, было использовано вездесущими шарлатанами как вывеска для всевозможных псевдоврачебных махинаций.
Ещё одно интересное учение того времени – эмпирическое лечение. Его последователи считали, что совершенно необязательно изучать болезнь, важно знать действие лекарств на организм.
По их теории существуют три универсальных целебных средства – селитра, медь и железо. Соответственно, три главных страдания организма определяются как медная, селитряная и железная болезни.
Несмотря на множество медицинских теорий, практика шла своим путём; были сделаны новые открытия, которые, хотя и не имели в сущности связи с остальной медициной, зато оказали влияние на последующий ход её развития.
К этим открытиям принадлежит, прежде всего, введение прививок от оспы. Сначала учёные обратили внимание, что женщины, ухаживающие за коровами, практически не болеют оспой. Это было связано с тем, что все они большей частью уже перенесли более лёгкую для человека коровью оспу. Сначала людей начали прививать содержимым пустулы коровьей оспы, и только затем был проведён успешный опыт прививания маленького мальчика от человеческой оспы. Несмотря на этот удачный эксперимент, люди боялись прививаться, и смертность от оспы была высока. В 1774 году от оспы скончался король Франции Людовик XV.
Большой прогресс наблюдался также в лечении глазных болезней. Врачи научились лечить катаракту оперативным путём.
В акушерстве при тяжёлых родах впервые были применены родовспомогательные щипцы. Из того, что и это важное изобретение, прежде всего, получило распространение во Франции, видно, что эта страна играла одну из ведущих ролей в европейской медицине.
К сожалению, в этот период во всех областях медицины были совершенно забыты два важных достижения древних времён: асептика и наркоз. Поэтому, несмотря на прекрасно выполненные операции, огромное число больных гибло от «госпитальной инфекции». Точно так же ничего не известно о каких-либо попытках вызывать у больных потерю чувствительности посредством усыпляющих средств. Часто смерть больных наступала прямо на операционном столе в результате болевого шока.
Но, несмотря на эти значительные недостатки, медицина далеко шагнула вперёд и стала важной частью жизни каждого человека, улучшая условия существования и продолжительность жизни.