Ольга Белоконь (Азрафэль)

История формирования идеи

королевской власти

у дунэдайн.

В последние года существования Нумэнора большинство жителей Острова, в том числе и Король, с подачи Саурона стали поклоняться Тьме и ее Владыке, Мэлькору. В Храме совершались страшные жертвоприношения: людей сжигали заживо или убивали в кровавых ритуалах. Основными жертвами черного культа стали Верные, то меньшинство, что еще хранило верность Валар, Единому и дружбе с эльдар. Несмотря на преследования, Верные в большинстве своем никогда не помышляли о бунте и уж во всяком случае не было и попытки сколь-либо крупного и организованного мятежа. Они предпочитали скрываться или уплывать в Средиземье. Когда глава Верных, Князь Андуниэ Амандиль, узнав о готовящейся войне с Валар, решается плыть на Запад, его сына, Элэндиля, прежде всего волнует вопрос о том, не предает ли своим поступком Амандиль Короля. Почему же Верные до самого последнего дня сохраняли верность королевскому дому и Королю, несмотря на все преследования и жуткий культ? На наш взгляд, разгадка кроется в общем отношении нумэнорцев к королевской власти. Рассмотрению этого вопроса и посвящена данная работа.

1. Начальные структуры власти.

В этом разделе речь пойдет в основном о понятии власти у Трех Домов Эдайн (и части народа друэдайн), от которых происходит население Нумэнора. О других народах, например, об истерлингах, в этой статье речи идти не будет.

О структуре власти у людей до прихода на Запад существует очень мало сведений. "Рассказ Аданэли" ("Атрабэт", приложения), записанный в Нумэноре, повествует о том, что на заре существования человечества люди признали Мэлькора своим Владыкой и Богом, и это было первое падение людей. Несомненно, что это предание базируется на древнем материале, но сам текст претерпел с течением тысячелетий существенные изменения. Потому нельзя сказать с уверенностью, что подразумевалось под словом "Владыка". Ясно, что, согласно преданию, люди вручили власть над собой Мэлькору, правда, формы этой власти доподлинно неизвестны. Интересно, что Мэлькор сам научил людей словам Клятвы. Также, согласно "Рассказу", те люди, что были особенно угодны Мэлькору из-за своих личных качеств, то есть самые сильные и жестокие, получили власть над своими соплеменниками. Власть Мэлькора и его ставленников выражалась прежде всего в обладании материальными вещами, которые существенно облегчали жизнь людей. Власть сакральную Мэлькор приобрел над людьми как раз после того, как люди признали его Богом, так как именно после этого люди стали просить Мэлькора о бессмертии или по крайней мере о продлении жизни, в то время как раньше речь шла о мире материальных вещей. Подобная материальность власти очень характерна именно для Мэлькора, придававшего материи очень большое значение и старавшегося все перевести в материальные формы. "И потому, когда Мэлькор, будучи "Морготом", сталкивался с существованием иных обитателей Арды, обладающих собственной волей и разумом, его приводил в ярость сам факт их существования, и его единственным средством воздействия на них была физическая сила, или страх перед ней. Единственной его конечной целью было их уничтожение" ("Заметки о мотивах "Сильмариллиона"). Таким образом, власть Мэлькора преимущественно осуществлялась именно через материю.

Но этим влияние Мэлькора не ограничивалось. После произнесения Клятвы люди стали уязвимы и в духовном плане: "'Беда' эта, как подозревали эльфы, была некий мятеж, выразившийся в принятии Мэлькоpа как Бога. Следствием этого было то, что фэа была [? лишена свободы] и Мэлькоp получил [взято в скобки, но не вычеpкнуто: пpедъявлял пpава на тех, кто пpежде восстал пpотив него и искал защиты у Эpу>] доступ к [??] оpэ [???] и только мудpейшие из Людей могли отличить его злые внушения от истинного оpэ" (The "disaster" the Elves suspected was some rebellion taking [the] form of accepting Melkor as God. One consequence of this was that the fea was [?imprisoned] and Melkor has [bracketed, but not deleted: claim upon those who had rebelled against him and sought the protection of Eru>] access to [??] ore which [???] but were [?useless] and only the wisest of Men could distinguish between [?his] evil promptings and the true ore". - Заметки по поводу "орэ", Виньяр Тэнгвар, номер 41, с.14). Таким образом, власть Мэлькора над людьми в древние дни была и материальной, и духовной, сакральной.

Те люди, что стали править своими соплеменниками от имени Мэлькора, действовали в интересах прежде всего самого Мэлькора. Они осуществляли очень жесткую властную структуру, тиранию. Главным условием обретения и сохранения власти отныне стало усердное поклонение Мэлькору. "Им он давал дары и знания, которые они хранили в тайне; и они стали могущественными и гордыми, и поработили нас, так что мы не ведали отдыха средь трудов и горестей" ("Рассказ Аданэли"). Заметим, что люди, отмеченные Мэлькором, были не только правителями, но и жрецами Мэлькора, и даже в первую очередь жрецами, получающими власть из рук своего божества. Скорее всего, эти поработители старались не только в угоду своему Господину, но и для себя лично, так как Мэлькор выделял людей, похожих на него гордыней, жадностью и своеволием.

Существовало ли у людей понятие власти до Клятвы Мэлькору и каковы были формы этой власти, неизвестно. Итак, древнейшее упоминание о власти окрашено темными тонами воспоминания о рабстве под рукой Мэлькора и его слуг.

Далее мы находим людей уже в Бэлэрианде. Эльфы увидели людей, управляемых вождями, но не королями. Племена людей состояли из родственных родов, так что каждому племени соответствовал свой фенотип и свой склад характера. Например, племя Бэора было сероглазым и темноволосым, а племя Мараха - светловолосым и голубоглазым. Племенем управлял, как правило, один из родов, по имени этого рода эльфы и называли все племя. Не исключено, что в племени одновременно могло быть несколько вождей, но все же главная роль принадлежала одному из них. В племени могли случаться расколы, тогда у недовольных был свой вождь, как Бэрэг из рода Бэора или Амлах из рода Мараха.

Власть в племени передавалась от отца к сыну: "Править своим племенем он (Бэор - О.Б.) доверил старшему сыну Барану" ("Сильмариллион"). В случае отсутствия сына власть, как это видно на примере Халэт из племени халадинов, могла перейти и к дочери (хотя, возможно, так было только у халадин - см. "Скитания Хурина"). Но все же власть, по всей видимости, передавалась традиционно по мужской линии: "Мужа у нее не было, и главенство потом перешло к Халдану, сыну ее брата Халдара" ("Сильмариллион"). Неизвестно, переходила ли власть в роду автоматически, со смертью старшего, или для этого необходимо было согласие всего племени или по крайней мере наиболее уважаемых его представителей. Сказано, что Бэор "передал власть своему старшему сыну" ("Сильмариллион"), но Халэт из халадинов была выбрана вождем в своем народе, вообще же у халадин, в отличие от других народов, не было общего вождя до Халдада, отца Халэт. Халадины жили небольшими селениями и каждое селение управлялось по своим обычаям и законам, так что выборная власть для них имела большее значение, нежели власть, передаваемая по наследству. Также есть упоминания о народных собраниях халадин, на которых решались вопросы, общие для всего племени ("Скитания Хурина"). Народы Мараха и Бэора, от которых затем пошло большинство нумэнорских родов, жили более организованно. Но даже нелюдимые халадины вынуждены были избрать себе вождя, когда не смогли справиться с постоянными нападениями орков.

Власть вождей держалась скорее на всеобщем уважении и на традиции, и не была тиранической. Вожди были сугубо светскими лидерами, не несущими никаких сакральных функций, ибо от поклонения Мэлькору эдайн отказались, а других богов не знали. Известно два случая, когда вожди поступали наперекор воли народа. В первом случае Амлах из рода Мараха отказался вести часть своих соплеменников, хотевших мирной жизни, в Эриадор. Тогда они избрали себе нового вождя и ушли сами. Во втором случае Халэт, женщина-вождь племени халадинов, пожелала вести свой народ на Запад, и все пошли за ней, хотя большинство людей вовсе не хотело переселяться. В новых землях часть народа разбрелась, но "прочие, однако, любили владычицу Халэт и готовы были следовать за нею, куда бы она не пошла" ("Сильмариллион"). Здесь, как мы видим, снова подчеркивается тот момент, что власть вождей строилась в основном на личном авторитете, но не на особом знании и не на обладании материальными благами или принуждении.

В случаях особо важных племя собирало совет, как в случае ухода Бэрэга и части народа Мараха: "Был тогда созван большой совет людей, и собралось их много" ("Сильмариллион").

Итак, можно выделить следующие характерные черты власти у людей Бэлэрианда, существовавшие до их встречи с Высокими эльфами. Власть носила чисто светский характер, была основана на личных отношениях любви и уважения, не основывалась ни на силе, ни на материальном превосходстве, могла быть выборной, хотя чаще традиционно вождями становились по наследству, важные вопросы решались сообща, понятие власти было традиционно связано с определенным родом.

После встречи с эльфами-нолдор понятие власти и властные институты у людей претерпели некоторые изменения. Во-первых, люди признали своими властителями эльфийских владык: Финрода, Финголфина, Маэдроса и других. Первым пришел на службу к Финроду вождь Бэор, а затем и многие из его племени: "Но Фэлагунд жил среди них и учил их истинным знаниям, и они полюбили его и почитали своим властителем, и после были всегда верны дому Финарфина" ("Сильмариллион"). Отметим, что речь идет опять о роде, а не только об одном конкретном эльфе, хоть и весьма достойном. И далее люди приходили на службу к лордам эльдар, оставляя родные племена: "и тогда многие молодые и отважные эдайн поступили на службу к королям и владыкам эльдар" ("Сильмариллион"). Интересно, что Тингол велел "чтобы люди селились на севере и чтобы принцы (эльдар - О.Б.), которым они служат, отвечали за все их проступки". То есть люди, в его понимании, как бы не являются полностью самостоятельным народом в Бэлэрианде, за них отвечают эльфийские лорды, как родители - за детей. Это мнение подтверждают и сами люди, Турин говорит Финдуилас: "и не король я, потому что наши короли - из эльдар, а я не из этого народа" ("...and I am not a king, for our kings are of the Eldar, as I am not", "Нарн и Хин Хурин", приложение). Таким образом, люди признали за эльфами-нолдор власть большую, чем за своими вождями. В этом признании можно усмотреть начало сакрализации власти в хорошем смысле, как противоположность той сакральной власти, что была у людей Мэлькора.

Эльфы же не только стали владыками людских племен (хоть и не всех, например, халадины не были ничьими вассалами), но и назначили им единых вождей, поселили их на специально отведенных землях. "Однако, по прошествии некоторого времени, владыки эльфов, понимая, что не годится людям и эльфам жить вместе без всякого порядка и что у людей должны быть правители одной с ними крови, отделили земли, где люди могли жить своей жизнью, и назначили вождей, что должны держать эти земли" ("Сильмариллион"). Две вещи примечательны: то, что понятие власти у людей стало в результате более определенным, и то, что вожди теперь были не просто народоводителями, но "держателями земли", то есть были ответственны за защиту земли своего племени. Речи о частной собственности на землю пока не идет, но уже появилось по крайней мере понятие племенной собственности на землю. И если раньше люди бродили вольно там, где им вздумается, но не имели надежного пристанища, то теперь они по большей части стали жить оседло, защищая свою землю и имея надежных союзников в лице эльдар.

Любопытно, что на квэнья есть два слова, обозначающих владык: как аран "держатель земли" и таро, тар как "народоводитель". Вожди людей до встречи с эльдар были именно народоводителями, причем часто не всего народа, а своего племени; держателями земли они стали после контакта с нолдор и земли держали именно от королей эльфов, как вассалы. Можно сказать, что как вожди людей не были королями в полном смысле слова, так и не были они и собственниками земли. "Эти люди были союзниками эльдар в войне, но шли в бой под водительством своих владык" ("Сильмариллион"). Самостоятельность людей как народа повысилась, но вся полнота власти принадлежала не им, а эльфам, как о том свидетельствуют слова Турина, произнесенные уже после того, как вождям людей были дарованы земли.

Почему же большинство людей признавало за королями нолдор право называться и королями людей? Заметим, что считать их своими владыками стали люди добровольно, никем не понуждаемые. И люди племени Халэт, отказавшиеся от покровительства Карантира, не были врагами нолдор, но лишь желали жить самостоятельно. Возможно, разгадка кроется в следующем. Люди Трех Домов, ставшие Друзьями Эльфов, ушли из мест, где почитали Мэлькора и пошли на Запад, ведомые старинными легендами о том, что Солнце в первый раз взошло на Западе и еще больше смутным желанием света. Они отказались от привычной формы власти, сакральной и в то же время материальной, тиранической по своей сути. Но новая форма власти, равноценная прежней, еще не возникла, так как для этого необходимо взаимодействие с высшими силами, от лица которых и говорит король. Люди Мэлькора получили свою власть непосредственно от своего бога, люди Трех Домов не получили власть ни от кого, потому и форма власти у них была неустойчивая, основанная по большей части на личных пристрастиях и привычных традициях. Узнав нолдор, люди сначала приняли их за Валар, далеких богов Запада, о которых им рассказывали Темные эльфы, авари. В этой ошибке крылась доля истины: нолдор несли в себе свет Запада, свет настоящих высших сил, общения с которыми так жаждали люди. Ведь у людей не было богов с тех пор, как они ушли с Востока от слуг Мэлькора. Потому нолдор, сознательно или нет, воспринимались людьми как представители богов, несущие с собой правильный порядок вещей, естественный закон, в отличие от тиранического и коверкающего закона Мэлькора, который есть лишь проявление одной его злобной воли. Они несли с собой свободу от духовного рабства у Мэлькора, свободу от страхов и того зла, что нес с собой Враг. А если существует другой, ненасильственный и гармоничный порядок вещей, если есть светлые Валар, значит, что приобщившись к ним или к их представителям, люди смогут жить по возможности более полной, счастливой, гармоничной жизнью. Такой жизнью, какой, возможно, жили бы они, если бы не принесли Клятву Мэлькору. Таким образом, в нолдор люди видели не только учителей, передававшим им знания о мире, но и владык, обладающей не только материальной, но и сакральной властью. Финрод был королем не потому, что собрал вокруг себя много народу и что мог выставить большое войско или потому что владел обширными землями, нет, всем этим он владел потому, что был королем. В нолдор люди увидели, как мне кажется, тот самый сакральный оттенок власти, которого они лишились, уйдя с Востока. О понятии сакральной власти и о королях-священниках речь будет идти и ниже.

Итак, люди, составляющие Три Дома Друзей Эльфов до Войны Гнева не имели полноценных правителей своей крови и управлялись владыками нолдор. Власть же вождей людей была светской, родовой, передавалась традиционно по мужской линии, была сильно окрашена личными отношениями. Своих сакральных вождей у людей не было.

2. Король как наместник и посредник.

И вот, после Войны Гнева, люди Трех Домов: Бэора, Мараха и Халэт получили от Валар разнообразные дары. Это было и долголетие, и мудрость, и знания об устройстве мира. Но нас сейчас интересуют два других дара: это земля, благословенный остров Нумэнор, и Король. Эонвэ, посланец Валар, даровал Эльросу, сыну Эарэндэля и Эльвинг, власть над людьми Нумэнора. С этих пор начинается история Королей Людей.

Как изменилось представление о власти и властные структуры в Нумэноре? Сначала разберем, чем отличается власть законная от власти незаконной.

Представления нумэнорцев о королевской власти базировались на представлении о правильной и законной власти вообще, каковую для них изначально олицетворяли Валар. Эльфы-нолдор (отчасти и синдарский Дориат) также жили по "валарской" модели власти, но об этом в статье речи не будет, статья посвящена только людям. Рассмотрим же, как представляли себе нумэнорцы власть Валар над Ардой.

Впервые вопрос о законности власти встал еще перед Валар в начале времен. Вот как говорит о том "Айнулиндалэ": "И когда юная земля была полна пламени, Мэлькор возжаждал ее и сказал прочим Валар:

- Это будет мое царство, я объявляю его своим!

И сказал Манвэ Мэлькору:

- Царство это не будет твоим, ибо другие трудились здесь не менее твоего".

Здесь мы видим, как единоличной воле Мэлькора противопоставляется воля всех других Валар. Но воли коллектива недостаточно. Манвэ есть наместник Единого ("Атрабэт", примечание 2), он правит Ардой не своим произволом, но поставлен следить за исполнением води Единого, как и все Валар. "Могущество Валар зиждилось на "власти", которой наделил их Эру" ("Атрабэт", словарь).

"И сказал Манве:

- Есть ли Твоя воля на то, чтобы мы совершили это? Ибо мы страшимся вмешиваться в дела Твоих Детей.

И ответил Эру:

- Разве не вручил Я валар правление Ардой и власть над всем веществом ее, чтобы творить из нее, что они хотят, по Моей воле? И вы не пренебрегали этим" ("Атрабэт", приложение, "Беседа Манвэ с Эру").

Таким образом, разница между властью законной и незаконной заключается в том, действует ли властитель по собственной воле, либо находится в статусе наместника, подчиняясь сам воле Единого. Единый же Один понимает Свой Замысел до конца, потому Он Один может управлять своим творением, распоряжаться судьбами Арды и ее народов. Другие же властители, как бы не были могущественны или исполнены благих намерений, не в силах управлять Ардой только лишь по собственной воле, и приходят в итоге к тому, к чему пришел Мэлькор: к жажде обладания тем, чем не могут обладать, к тираническому переустройству чужого дома.

Манвэ как Король Арды постоянно сознает свою функцию наместника и стремиться все действия согласовывать с волей Единого. Манвэ единственному из Валар доступен прямой контакт с Единым, и он говорит с Эру "в думах своих". Кроме того, Манвэ, по всей видимости, является первосвященником Единого: "Манвэ, Его Местоблюститель в Эа" ("and Manwe his Lieutenant in Eа" - письмо 212). Таким образом, Король Арды является и наместником-священником Единого, совмещая функции мирские и сакральные.

Люди же, благословленные Валар и обретшие своего Короля, отныне также были причастны к сакральной функции власти, и их Короли также были наместниками высших сил и священнослужителями. Здесь необходимо отметить два факта. Во-первых, нумэнорцы знали Единого как Творца мира и Отца людей, единственного подлинного Бога. Валар для них были не богами, а силами, управляющими делами Арды по воле Единого, Его представители. Потому поклонялись нумэнорцы лишь Единому. Известны три нумэнорских праздника: Эрукьермэ, Эрулайталэ и Эруханталэ. Во время этих праздников народ и Король поднимались на вершину священной горы, где Король от имени народа благодарил Единого и обращался к нему с просьбами. Никто, кроме Короля, ни во время этих праздников, ни в обычное время не мог говорить на этой горе. Из этого обычая видно, что Король играл функцию посредника между народом Нумэнора и Богом: "Вершина Горы, Мэнэльтармы - Небесного Столпа - была посвящена Эру, Единому, и там иногда про себя, иногда - вслух, призывали Бога, поклонялись Ему и возносили Ему хвалу: это было подражание Валар и Горе Амана" (Письмо номер 153). Учитывая то, что на острове не было как таковых священнослужителей ни Единого, ни кого-либо еще (вплоть до времен Саурона и культа Тьмы), Король был также и единственным священником Нумэнора: "Когда прервался нумэнорский королевский род, прекратилось и "священнство": эти идеи были идентичны в представлении нумэнорцев", "надо полагать, что с возрождением рода королей-жрецов (происходящих от Лутиэн Благословенной) будет возобновлено поклонение Богу" (Письмо 156)

Во-вторых, Король был также посредником между народом и Валар. Вот что сказал Государь Мэнэльдур своему сыну Алдариону, который отплыл в опасное странствие вопреки воле отца и вернулся, претерпев по пути различные несчастья: "Мэнэльдур был очень обрадован возвращению сына; но порицал его за то, что он восстал против воли отца и короля, отринув этим хранительство Валар и рискуя навлечь ярость Оссэ не только на себя, но и на людей, доверившихся ему" ("Алдарион и Эрэндис"). Из этого отрывка видно, что нумэнорцы связывали благословение Валар, не дававшее, кроме всего прочего, их кораблям потерпеть кораблекрушения, с исполнением воли Короля. То есть Король как бы своим благословением призывал и благословение Валар, которое в противном случае могло бы быть нереализованным. Интересно, что в этом случае, получается, благословение Валар распространяется на народ только при наличии посредника-Короля. Или, если рассматривать вопрос шире, при наличии королевского рода. Известно, что в Третью Эпоху срок жизни жителей Гондора был меньше, чем срок жизни жителей бывшего Арнора, это связывалось с тем, что гондорская ветвь Королей прекратилась, а арнорская - сохранилась ("Северное княжество и дунэдайн" в приложениях к ВК).

То, что Король в Нумэноре до падения Тени (приблизительно до времен правления Тар-Атанамира) мыслился именно как наместник высших сил, а не как самовластный властитель, говорит не только его функция посредника. Характерно, что до Тар-Атанамира Короли Нумэнора, почувствовав, что время их жизни близиться к концу, добровольно передавали власть своим наследникам. Потому Короли и женились довольно поздно, так как хотели, чтобы будущий Король вступил на престол в расцвете сил. Кроме того, Короли могли отказаться от власти и в силу других причин. Вардамир, сын Эльроса, не стал править, а сразу передал власть своему наследнику, так как его наследник был уже порядком взрослый, а сам Вардамир прожил после этого 90 лет. Тар-Мэнэльдур передал скипетр своему сыну Алдариону намного раньше положенного времени, так как почувствовал, что ситуация в мире осложняется, и ему, как Королю, придется принимать трудные решения, к чему Тар-Мэнэльдур не был готов. Потому он и передал власть в руки своего решительного отпрыска. Из этих примеров видно, что Короли Нумэнора, по крайней мере до Тар-Атанамира, не цеплялись за власть и всегда были готовы уступить ее достойному наследнику. Видимо, подразумевалось, что Король в случае опасности готов и жизнь отдать за свой народ, но практических примеров этого в Нумэноре не наблюдалось.

Короли Нумэнора владели землей Острова, Остров, а потом и колонии в Средиземье были их собственностью. То есть Короли Людей были теперь не просто народоводителями, они были и "держателями земли" в полном смысле этого слова, хозяевами земли, а не ее держателями по милости других, как это было в Бэлэрианде. Короли Нумэнора могли жаловать землю своим приближенным, но могли и отбирать ее. Так, Тар-Мэнэльдур подарил Эрэндис земли в Эмэриэ, а Ар-Фаразон отнял земли Андуниэ у Амандиля и его потомков.

Особое значение имеет тот факт, что Нумэнор называется "благословенной землей", и это не просто эпитет. Известно, что земля Острова отличалась плодородием, не было стихийных бедствий, засух, наводнений и тому подобных природных несчастий. В Нумэноре, и часто - только там, росли деревья и кустарники, привезенные с Запада, с Тол-Эрэссэа. Кроме того, только в Нумэноре находилась священная гора, на одной которой было возможно поклонение Единому. Так что Нумэнор действительно был благословенной землей, и в прямом, физическом смысле, и в сакральном. Можно сказать, что на Острове благословение Валар принимало физическое воплощение, сам Остров был одним из таких физических воплощений благословения Валар. И на этом благословенном Острове жил благословенный (тоже в физическом и в сакральном смысле слова) народ, предводительствуемый благословенными Королями.

Рассмотрим вопрос о том, были ли Короли Нумэнора властителями только от Валар, или в этом была и воля Единого.

Валар, как уже неоднократно цитировалось в этой статье, были слугами Единого, отнюдь не самовластными господами. В дела же Детей Единого Валар вмешивались всегда с крайней осторожностью. Физические особенности нумэнорцев, отличающие их от жителей Средиземья, Валар даровали не по своему произволу, изменив природу людей, а возвращая и "реконструируя" изначальную природу, данную Единым: "До своего падения (втоpого падения Человека?) нумэноpцы жили так долго не столько потому, что это был какой-то особый даp, а скоpее потому, что это было возвращение того, что должно было быть общим наследием людей - сpок жизни 200-300 лет." ("The life of the Numenorians before their fall (the 2nd fall of Man?) was thus not so much a special gift as a restoration of what should have been the common inheritance of Men, for 200-300 years", "Заметки по поводу ore", Виньяp Тэнгваp, номер 41, с.14). Кроме того, если бы власть люди получили исключительно от Валар, люди бы находились в прямой вассальной зависимости от Валар, что противоречит невмешательству Валар в дела людей: "Валар никак не ответили на это восстание (нумэнорцев против Валар - О.Б.), потому что Дети Бога находятся не под их юрисдикцией" (письмо 156). Валар в Нумэноре не поклонялись, поклонялись только Единому, что косвенно свидетельствует в пользу того, что королевская власть в Нумэноре была по крайней мере одобрена Единым. Валар, "дав" людям Королей, таким образом, просто восстановили естественный порядок вещей, аналогично тому, как они "подарили" людям иной физический облик.

Интересно отношение нумэнорцев раннего периода к вопросам власти в Средиземье. В "Утраченном пути" Элэндиль (вождь Верных в раннем варианте легенды о Падении Нумэнора) говорит своему сыну Хэрэндилю: "Мудрость наша - от Владык, и от Перворожденных, что видят их лица; и сделались мы выше и величественней прочих из нашей расы - тех, кто древле служил Морготу. Наши знания, сила и жизнь крепче, чем у них. Мы еще не пали. И потому власть над миром, от Эрэссэа до Востока, принадлежит - или будет принадлежать - нам". Как известно из того же "Рассказа Аданэли", Первое Падение пережили все люди, в том числе и предки нумэнорцев. Потому слова "мы еще не пали" можно истолковать как "мы еще не покорились Морготу и его слугам, мы храним верность Владыкам Запада и Единому, в отличие от большинства жителей Средиземья". Власть над миром, по представлениям нумэнорцев, должна принадлежать их народу потому, что именно их народ в полной мере, в результате дарованного благословения Валар, обладает всем, что надо для самостоятельного существования в Арде: связью с высшими силами, то есть с Валар и Единым. В то время как основная часть людей, покоряясь слугам Моргота, несчастна и несвободна, нумэнорцы благословенны и свободны, ими правят справедливые Короли-священнослужители, получившие свою власть непосредственно из рук Валар. По представлениям нумэнорцев, именно верность Валар и Единому дают право на законную власть, в то время как любая другая форма власти будет произволом и в конечном итоге "морготопоклонством". Надо сказать, что и в Средиземье могли быть справедливые, мудрые короли, не морготопоклонники и не тираны. В Третью Эпоху такими были, например, короли Рохана. Но эти короли не были священниками, потому сакральная функция власти оказывалась сильно редуцированной, в отличие от Нумэнора. Нумэнорцы, а в особенности - нумэнорские Короли, отличались от жителей Средиземья примерно также, как христианские священники будущих времен отличаются от паствы. Разница между христианскими священниками и нумэнорцами заключается в основном том, что Церковь как институт защищена от падения обещанием Господа, в то время, как нумэнорцы могли пасть и пали, утратив благословение Валар и связанные с этим преимущества. Кроме того, священники получают свою власть и благодать непосредственно от Святого Духа, нумэнорцы же передавали свое благословение по наследству, по праву крови. Потому можно сказать, что в Церкви благодать дается лично каждому служащему, а в Нумэноре - родам людей. И как священником нельзя стать самому, так нельзя и самому стать полноправным Королем, на это требуется личное благословение свыше, либо принадлежность к благословенному роду. О роде и пойдет речь в следующей части статьи.

Итак, люди как народ стали полностью состоятельны. Их Короли были наместниками, посредниками и священнослужителями высших сил, через Королей осуществлялась передача благословения Валар всем нумэнорцам. Кроме того, был сам Нумэнор, благословенная земля, которой Короли владели полностью самостоятельно. Но все вышесказанное относилось в полной мере лишь к нумэнорцам, жители Средиземья находились в промежуточном положении.

3. Род Эльроса.

Напомню, что власть у людей в Бэлэрианде передавалась преимущественно по наследству, то есть в одном роду. Эльфы-нолдор, видимо, еще больше закрепили эту традицию, ведь, во-первых, передача власти в одном роду была принята у самих нолдор, а во-вторых люди были смертны и эльфийским лордам было просто удобно иметь дело с родами, а не с каждым конкретным человеком в отдельности. Так что передача власти в Нумэноре в одном конкретном роду была, с одной стороны, просто продолжением древних традиций. С другой стороны, именно королевский род, род Эльроса, был особо выделен среди прочих родов Нумэнора. Именно Эльрос и его род были избраны Валар для того, чтобы осуществлялась власть Королей.

На то, что Король воспринимался именно как представитель своего рода, а не просто как отдельно взятая личность, указывают фразы типа "хранили верность роду Эльроса", или, как в "Утраченном пути": "Я не нарушаю верности королю и не замышляю ничего во вред ему. Я буду предан дому Эарэндиля до самой смерти". На факт избранности рода указывает и то обстоятельство, что представители этого рода жили в два раза дольше прочих нумэнорцев (пока годы их не начали таять под Тенью, но об этом позже), и были наделены талантами и достоинствами, превосходящими таланты простых людей. Что это за таланты, в точности неизвестно, однако сам факт их наличия говорит об особом благословении, лежащем на роде Эльроса.

Благословение это проявлялось и в том, что только Королю из этого рода была доверена Валар функция посредника и священника. Немаловажную роль играл и тот факт, что только в роду Эльроса из поколения в поколение передавалась кровь эльфов-нолдор, видевших свет Валинора и кровь майа Мэлиан, "божественная кровь". "Кровь" в понимании нумэнорцев не была явлением чисто физическим, не была особым биологическим сочетанием генов или чего-то такого: "но во всяком случае я полагаю, что нумэнорцы, прежде чем их знания стали меньше, знали о наследственности больше прочих людей. Каковую они и имели в виду под общераспространенным символом "крови". (письмо 230). Как видно из рассказа "Тал-Эльмар", такие небиологические качества, как уважение к старшим, смелость и преданность передавались по наследству. То же можно предположить и про другие нравственные качества. Кровь эльфов и майа давала роду Эльроса какие-то неизвестные нам в точности духовные характеристики. Возможно, это была особая мудрость, что встречается только у эльдар или склонность к прекрасному. Но подчеркивается важность этой крови, и важность того, что кровь эльдар слилась с кровью людей: "The entering into Men of the Elven-strain is indeed represented as part of a Divine Plan for the ennoblement of the Human Race, from the beginning destined to replace the Elves" (письмо 153).

Как уже было сказано выше, благословение Валар передавалась в роду Эльроса по наследству, в силу права крови, но не в силу каких-то обрядов или специальных действий. Потому Короли и не могли передать свое право власти кому-либо другому, и человек не из рода Эльроса не мог стать благословленным, как Короли. Род Эльроса был поставлен властвовать над людьми Острова самими Валар, выполняющими волю Единого, и только сами Валар или Единый могли изменить такое положение вещей. Любая другая власть в Нумэноре, а пока стоял Остров - и в Средиземье над нумэнорцами была бы незаконной, присвоенной вопреки Валар и их благословения. А значит, что и дары Валар нумэнорцам некому было бы передавать, не было бы Короля-посредника. Обратим внимание на тот факт, что функции сакральные выполнял именно род Эльроса в силу права крови, а вовсе не должность Короля делала из человека сакральную фигуру.

К сожалению, особая кровь не дала гарантии роду Эльроса от падения, и падению Королей Нумэнора посвящена следующая часть статьи.

Итак, королевская власть в Нумэноре передавалась в роду Эльроса, отмеченного особыми физическими и духовными характеристиками. И быть Королями-священнослужителями могли только члены этого рода.

Подводя итог под всем вышесказанным о власти, можно сказать вкратце, что: законный Король рассматривался нумэнорцами прежде всего как наместник Единого и Валар, как посредник между людьми и высшими силами; а значит, должен был блюсти справедливость, помнить, что его власть - от высших сил и быть готовым умереть за свой народ. Кроме того, Король должен быть из рода Эльроса, ибо род этот отмечен благословением Валар, эльфийской и айнурской кровью, и существует пророчество, гласящее, что род Лутиэн не прервется.

4. Утрата благословения.

На протяжении почти двух тысяч лет Нумэнор и его народ процветал под мудрым правлением Королей. Однако люди, даже благословленные, не могут не пасть, и Тень накрыла Нумэнор. Первые признаки Тени были почти незаметны, впервые открыто Тень проявила себя в годы правления Тар-Атанамира. Это был первый Король, открыто говоривший против Валар и эльдар, первый Король, не отказавшийся от власти и жизни и умерший в безумии, так и не расставшись со скипетром. После него Тень все плотнее закрывала Нумэнор, до самого Падения Острова.

В силу того, что Короли Нумэнора сами прерывали связь с высшими силами, благословение Валар не было уже столь действенным и начало понемногу пропадать. Отразилось это прежде всего на самих Королях. Их срок жизни с четырехсот лет стал уменьшаться до двухсот с небольшим, стали уменьшаться и их особые таланты, так что к концу существования Острова Короли почти ничем не отличались от остальных нумэнорцев. Однако право власти за ними сохранялось. Короли Нумэнора не только говорили против Валар и не чтили их, но и забросили священную гору, и не поднимались на нее во время праздников. Так постепенно они сами утрачивали свои функции посредников и священнослужителей, превращаясь в светских владык, подобных королям Средиземья. Но мудростью, знаниями и кровью они все еще выделялись среди жителей материка.

Утрата благословения происходила постепенно, на протяжении почти полутора тысяч лет. Нумэнорцы замечали изменения, но никто, кроме Верных, не понял эти изменения как фактически добровольный отказ от благословения Валар. Бунт против Валар закончился, как известно, тем, что последний Король Нумэнора Ар-Фаразон привез на Остров Саурона, начал с его подачи поклоняться Тьме и ее Владыке Мэлькору, срубил Белое Древо, издавна бывшее символом благословения Валар и дружбы с эльдар, и в конце концов объявил войну Валар, собрал огромный флот и поплыл на Запад, тем самым нарушив тысячелетний Запрет приближаться к берегам Бессмертной Земли. Перед отплытием флота на Нумэнор посыпались различные несчастья: стали тонуть в море корабли, на поля налетали ливни и сыпался град, молнии убивали людей на улицах и в полях. Таких несчастий не случалось в Нумэноре никогда, и все это было предупреждением. Однако ни Король, ни большинство жителей Острова не поняли, что все эти несчастья означают утрату благословения, а вместо этого поверили словам Саурона, который говорил, что Валар первые начали войну с людьми. И вот, когда Ар-Фаразон вступил с войной на берега Валинора, он окончательно разорвал ту нить, что связывала его род, который был частью рода Эльроса, с высшими силами. Утрата благословения оказалась окончательной, и у нумэнорцев была отнята и благословенная земля, их Остров. Это было прямое вмешательство Единого, и с тех пор Нумэнор называют Аталантэ, Павшая Земля.

Спасшиеся нумэнорцы долго считали себя изгнанниками в чужих краях, и через три тысячи лет их все продолжали тревожить сны об огромной волне, накрывающей Остров и все, что на нем было.

Таким образом, Короли Нумэнора и вместе с ними и весь народ постепенно утрачивали благословение Валар. И происходило это исключительно по их собственной воле.

5. Верные и Короли.

Вернемся теперь к вопросу, поставленному в начале статьи. Почему же Верные так упорно хранили верность последнему Королю Нумэнора, несмотря ни на что? Теперь мы можем ответить на этот вопрос.

Верные откололись от основной массы населения Нумэнора еще во времена Тар-Атанамира. Верными в основном были жители запада Острова, в чьих жилах текла кровь рода Бэора. Верные называли себя так потому, что оставались верны Валар и дружбе с эльфами, они оставались верны тому, что считалось "старыми традициями", несмотря на то, что основное население Нумэнора и Короли все больше утрачивали связь с эльфами и Западом. Верные помнили, что, когда люди впервые пришли в Бэлэрианд, именно эльфы поведали им правду о Валар и Морготе, именно эльфы были учителями и первыми королями людей, именно с эльфами люди научились сражаться против Тьмы, а не только бежать от нее. Наконец, именно в эльфах люди впервые увидели свет Запада. Потому дружба нумэнорцев с эльфами Тол-Эрэссэа и Средиземья была не просто дружбой между двумя народами, но памятью о прошлом и подтверждением того, что нумэнорцы остаются, как и в былые дни, врагами Тьмы и союзниками Запада. Эльфы были как бы свидетелями благословения Валар. Дружба с эльфами и эльфийские языки стали первой жертвой Королей, ставших мятежными, желающими жить только по собственному разумению, не считаясь ни с чем и ни с кем, хоть бы и с Валар. Тогда Верные впервые нарушили волю Королей, они продолжали обучать эльфийским языкам втайне. Они во времена Ар-Гимильзора продолжали встречать эльфийские корабли, несмотря на запрет и наказания. Но не более того.

Князья Андуниэ, будучи предводителями Верных, старались уговорами и мудрыми советами смягчать Королей, но никогда не противодействовали им силой или открытым неповиновением. Во времена Ар-Гимилзора Верных лишали земель, ссылали или изгоняли, во времена Ар-Фаразона распространился культ Тьмы и Верных сжигали в Храме. Но неповиновения не было, многие уезжали в Средиземье и считали себя изгнанниками, но не бунтовщиками и не мятежниками против Королей. Они жили в своих колониях, но никогда не объявляли их независимыми королевствами, не противостояли Королям и на материке. Так было вплоть до приказа о мобилизации, изданного Ар-Фаразоном, то есть вплоть до отплытия флота на Валинор. Тогда впервые приказ Короля был нарушен открыто. Таким образом, Верные были всегда весьма лояльны по отношению к Королям Нумэнора. В последние годы существования Острова были и такие, кто открыто говорил против Короля и лордов, но эти люди не были из числа Верных, и Элэндиль говорил своему отцу Амандилю: "Ты ведь знаешь, что нас называют предателями и соглядатаями, но до сего дня это было ложью".

Терпение Верных объясняется особой ролью Королей Нумэнора. Напомню, что Король был не просто политическим правителем страны. Он был священнослужителем, проводником благословения, "держателем земли", наместником Валар или Единого. И все эти функции он выполнял в силу принадлежности к роду Эльроса, вернее, в силу его разветвленности, даже в силу принадлежности к основной ветви этого рода. Конечно, Верные видели, что в результате мятежности Королей утрачивается и благословение, и все, что с ним связано. Короли перестали быть справедливыми по отношению и к жителям Средиземья, и по отношению к собственным подданным. Но власть и благословение дали Валар, и значит, что только они вправе решать, когда и кому они передадут власть. Потому Верные терпели, потому Амандиль говорил Элэндилю: "Если б думал я, что Манвэ нуждается в таком посланце, я предал бы Короля. Ибо есть лишь один обет верности, от которого никто не может отречься. Но я буду лишь молить о милости для людей и об освобождении их от Саурона-обманщика, ибо хоть немногие из них все еще верны". Действительно, важнейшей для Верных была верность Валар и Единому, важнее, чем верность Королю и его роду. Потому Верные и отказались идти в поход на Запад. Но тем больше их трагедия, так как пойти против Короля раньше они тоже не могли, не могли участвовать и ни в каком бунте против Короля, против законной власти, власти, установленной Валар. Получался парадокс: Верные не могли нарушить верность Валар, но и не могли нарушить верность Королю, потому что Король был наместником Валар, и никто этого не отменял! (Опять-таки, "те, кто защищает власть от мятежа, сами не должны быть мятежниками"... "Сильмариллион", глава "О Фэаноре и освобождении Мэлькора") И только поход на Запад и последовавшая вслед за ним катастрофа избавила Верных от этого двойственного положения.

Амандиль и Элэндиль, хоть и принадлежали к роду Эльроса, и хранили верность Валар и Единому, а значит, что теоретически могли выполнять священнические функции, не могли стать Королями при живых Королях Нумэнора по вышеописанным причинам. Нельзя стать Королем самостоятельно, для этого требуется благословение высших сил. Когда же Нумэнор и его Короли исчезли, Элэндиль смог по праву стать Королем оставшихся нумэнорцев. На то было несколько причин. Во-первых, он и его потомки были единственными выжившими представителями рода Эльроса, а значит, наследовали власть по законам Нумэнора. Во-вторых, высшие силы, хоть и не пришли посвятить Элэндиля лично, подали недвусмысленные знаки о своем решении передать власть его роду. Это был росток Белого Древа и спасение кораблей Верных из ужасной бури, разразившейся после гибели Острова.

Но Нумэнор и его слава были утрачены навсегда. Срок жизни нумэнорцев неуклонно уменьшался, их знания по большей части оказывались забытыми. Напоминаниями о былом могуществе оставались Короли рода Элэндиля, Короли Гондора и Арнора, последние осколки Нумэнора среди людей Средиземья. И только Короли сохраняли право благодарить Единого, только они оставались не просто светскими правителями, но Королями-священнослужителями. Те же нумэнорцы, что были преданы Саурону, после гибели Нумэнора быстро выродились и род их пресекся, как рассказано о том в "Повести лет". Думаю, что их быстрому исчезновению способствовали не только смешанные браки с другими народами, но и отсутствие Королей-священнослужителей, связывающих народ с высшими силами. Ведь гондорцы тоже стали жить меньше, лишившись своего Короля... Но это уже совсем другая история.

Итак, Верные не могли открыто противостоять Королям Нумэнора, пусть порочным и злым, именно потому, что были Верными. Потому что волю Валар и Единого ставили выше своей, и не просили власти себе, но только благословения и спасения народу Нумэнора. История верности Верных на мой взгляд, одна из самых печальных историй в Арде.

Вместо заключения. Эксперимент, который не удался.

Итак, Валар дали людям, отказавшимся от Тьмы и сражавшимся с Морготом, долгую жизнь без болезней, легкую смерть, прекрасную землю, огромные знания, в общем, создали райские условия. Люди Нумэнора должны были стать могучей и доброй расой, распространить свет Запада на все Средиземье и покончить в нем со слугами Моргота, разными чудищами, просветить и научить остальных людей. Поначалу так оно и было. Но... Первое Падение людей состояло в том, что они отреклись от Единого, предав себя Мэлькору. И след этого падения остался шрамом, червоточиной в душах людей. Даже помещенные в благоприятные условия, вернувшие часть своей собственной природы люди оставались Падшими, и слушали голоса не только Валар и Единого, но и Мэлькора, и не всегда различали, какой голос им говорит правду. В конце концов люди кончили Вторым Падением, подтверждающим, что без помощи извне они не способны исцелить свои души. Эксперимент не удался.

Кэтрин Кинн

Нуменор -

исторический очерк Второй Эпохи

Вторая Эпоха Средиземья - это эпоха расцвета, славы и гибели Нуменора. Здесь сделана попытка проследить этот процесс и сопоставить его с известными нам историческими событиями.

Оглавление

• Метафизическое значение Второй Эпохи в мире Толкина
• Этнография
• Обычаи, законы и религия
• Государственное устройство Нуменора
• Военное дело в Нуменоре

Метафизическое значение Второй Эпохи в мире Толкина

Напомню, что речь идет о мире мифологичном, в котором существование и сущности высших сил (богов, ангелов, демонов) и мифических существ (эльфов, драконов, орков, гномов и т.д.) не подвергаются сомнению. Более того, тексты Толкина об этом мире правдивы - как правдивы стихи скальда, ибо значение висы не в ее красоте, а в том, что она облекает информацию в сакральную форму, увековечивая ее. Поэтому не стоит воспринимать тексты Толкина как некую "летопись победителей", поскольку в описываемом мире есть существенное отличие от нашей Земли - там известно (примерно, конечно же), на чьей стороне правда. Другое дело, что многое остается за кадром, а деяния персонажей часто не соответствуют провозглашаемым ими целям. Но хроника и миф ДОСТОВЕРНЫ - а иначе они не то и не другое.

Этот мир - Арда - создан Единым Творцом из Музыки Айнур. Валар, бывшие со-творцами Арды, делаются богами этого мира. Они активно формируют его облик - но только до тех пор, пока не приходит час пробуждения Детей Единого, ради которых они, собственно, трудились. Чем более определен облик мира, тем меньше вмешательство валар в его существование, поскольку они - действительно Стихии, и их активные действия вызывают ураганы, землетрясения и извержения вулканов. Действия на уровне "помоги мне, Ульмо, поймать много рыбы" им недоступны. Любое их вмешательство, даже вполне невинное, меняет судьбы людей и эльфов. Поэтому со временем валар как бы отступают за горизонт, оставляя поле деятельности эльфам.

Изначально валар выступают как наставники и учителя эльфов. Чему они их могли учить? Я полагаю, что философии - в античном ее понимании. Поскольку учить эльфов ремеслам дело заведомо обреченное - как может существо невоплощенное (вала) учить воплощенного (эльфа) делать что-либо руками? Примеры: Феанор открыл способ делать самоцветы краше тех, что добывают из земли (то есть созданных Ауле); в текстах упоминается множество изделий эльфийских мастеров, включая венец и скипетр Манвэ, но не называется ни единой вещи, сделанной руками валар. То есть от валар эльфы получают истинное знание об устройстве мира.

Пример получения этого знания приведен в "Истории Финвэ и Мириэли".

Затем роль наставников переходит к эльфам, а учат они людей. Эльфы, которым доступно волшебство, бессмертные творцы прекрасного, передают людям истинное знание, полученное от валар и свой опыт жизни в Арде, опыт НЕПАДШЕГО народа. Непадшего - значит, не совершившего первородного греха, который заключается (по Толкину, равно как и по Льюису) в отрицании Творца, в том, что наделенное свободой воли тварное существо противопоставляет себя Творцу. Эльфы, несмотря на свой мятеж против валар, от Эру не отрекались и Морготу не служили (за редким исключением). А люди пали - см. "Повесть Аданэли" в "Атрабет Финрод ах Андрэт". Миссия эльфов по отношению к людям - это долг старшего брата по отношению к младшему. Валар не участвуют в этом - они мало знают о людях, Творец не открыл им знания о них, и вообще смертные - под рукой Эру, и валар боятся повредить им (см. "Атрабет").

В Первую Эпоху люди, бежавшие в Белерианд от Тьмы, которой ранее сами же и поклонились, учатся у эльфов противостоять ей (см. разговор Садора с Турином в "Нарн иХин Хурин", "Атрабет" и рассказ Элендила в "Потерянном пути"). Люди перенимают у эльфов язык, законы, обычаи, знания. Они живут не просто рядом - а среди эльфов, в самом центре волшебства. И одновременно людям приходится выбирать свое место в войне Добра и Зла, которая в Арде выливается в противостояние Света и Тьмы. Причем заведомо известно, что правда на стороне эльфов, на стороне Света. Только союз эльфов и смертных приносит победу в этой войне.

Вторая Эпоха - время расхождения эльфов и людей. Теперь у людей свои короли, свое королевство, они получили непосредственный опыт, подтверждающий пришедшее от эльфов знание о существовании валар. Младший брат повзрослел и ищет свой путь. Разумеется, большинство людей не удерживаются на тернистом пути к вершинам, и возникает зависть к бессмертным, жажда вечной жизни, желание силой взять то, что не дается по просьбе. И вот тогда, когда устремления людей, помноженные на их могущество (отчасти данное эльфами и валар), грозит нарушить миропорядок, валар слагают с себя власть над Ардой и обращаются к Эру. В результате обитель бессмертных удалена из материального мира, а возгордившихся грешников постигает кара - прообраз конца мира, Судного Дня (см. авторский комментарий к "Атрабет").

Итак, боги удалились из мира, и начинается угасание эльфов. Вся Третья Эпоха - это дальнейшее расхождение эльфов и смертных. Когда она окончится, уже не будет смертных воспитанников эльфийских вождей - таких, как Арагорн, и ни один человек не сможет сказать: "Я точно знаю, что сражаюсь за правое дело, потому что я сражаюсь вместе с эльфами". Это последняя эпоха существования Воплощенного Зла, противостоять которому может только союз эльфов и смертных. Уничтожив Саурона окончательно, эльфы могут уйти. Теперь выбирать каждый должен сам - единого, всем известного источника зла нет. Боги, эльфы и маги уходят сначала в легенды, потом в сказки - вместе со своим волшебством.

История же Второй Эпохи - это рассказ о том, как божественный дар благоденствия и свободы люди обратили в нечто противоположное. Словом, это одновременно и Атлантида, и Вавилонское Столпотворение (то есть сотворение столпа, чтобы по нему влезть на небеса).

Этнография

Остров Нуменор заселили племена эдайн. Представляется необходимым кратко рассмотреть, что же представляли собой эти народы.

Первыми в Белерианд пришел народ Беора. По описанию это высокие темноволосые люди с серыми глазами, наиболее сходные с нолдор страстью к познанию и ремеслам. Они быстро оставили свой язык и стали говорить по-эльфийски - видимо, на нолдорине, нолдорском диалекте синдарина. Если эльфы во многом сильно схожи с кельтами, то и беоринги во многом должны быть аналогами кельтов. Учитывая рельеф местности - шотландцев.

Следом пришел народ Мараха. Они говорили на своем языке, владели многочисленными стадами и были весьма воинственны. Они описываются как высокие, светловолосые, вспыльчивые нравом. Судя по "Нарн иХин Хурин" и "Скитаниям Хурина", обычаи у них были скорее англо-саксонские.

Третье племя, халадины или народ Халет, описываются как лесное племя, не имевшее единого вождя. По сравнению с другими эдайн халадины были ниже ростом, меньше общались с эльфами, и были куда более похожи на исландцев образом жизни и обычаями - см. сцену тинга в "Скитаниях Хурина". За одним исключением - абсолютное и полное равноправие женщин.

Эти-то племена и заселили Нуменор.

Беоринги, которых к концу Первой Эпохи осталось не очень много, поселились в основном в западной пятине - Андустаре, или Андуниэ. Первым в роду князей Андуниэ в "Неоконченных сказаниях" назван Валандил, сын Сильмариэн. Она была старшей дочерью Тар-Элендила, четвертого короля Нуменора. В родословном древе, приведенном в тексте "Род Элроса", мужем Сильмариэн значится некий Элатан. В "Алдарионе и Эрендис" говорится, что Эрендис, жена Тар-Алдариона, шестого короля Нуменора, вела свой род от Берет, дочери Брегора, сестры Бреголаса и Барахира, и была похожа на Морвен Эледвен. Там же сказано, что она (как, видимо, и другие андунийцы) предпочитала говорить по-эльфийски. Напомню, что люди Дома Беора говорили по-эльфийски, в отличие от людей Дома Хадора (народ Мараха), которые сохранили свой язык. Видимо, и в обычаях потомков беорингов было гораздо больше эльфийского. Жители Андуниэ говорили по-эльфийски, а кроме того встречались с эльфами Эрессэа, которые приплывали именно в эту провинцию.

Люди Дома Хадора составляли, видимо, большинство приплывших в Нуменор. Они и прежде были многочисленны, и в войнах Белерианда их Дом пал последним. Кроме того, Элрос по мужской линии (сын Эарендила, сына Туора, сына Хуора, сына Галдора) был прямым наследником их вождей. От их языка произошло наречие Нуменора - адунаик, а от него, в свою очередь, произошел вестрон, или Всеобщее Наречие. Как говорится в "Сильмариллионе", люди этого племени говорили на своем языке, хотя имена вождей были по форме синдарскими (см. XI том "Истории Средиземья"), и в домах вождей и знати говорили по-эльфийски.

Народ Халет был немногочислен, и халадины довольно скоро растворились, не оставив нуменорцам практически никакого явного наследия.

Итак, в Нуменоре с первых веков сложилось двуэтничное и двуязычное общество, которое сохранилось до самого конца. Жившие преимущественно на западе острова "беоринги", темноволосые и сероглазые, говорили на варианте синдарина. Потомки Дома Хадора, составлявшие большинство населения Нуменора, светловолосые и голубоглазые, говорили на адунаике.

Доказательства? Пожалуйста. В Третью Эпоху типичная внешность человека нуменорской крови - высокий, темноволосый, сероглазый. И говорит по-эльфийски, но на свой лад. Именно так описываются Арагорн, Боромир, Фарамир, Денетор, разведчики Итилиэна. Все они - потомки Верных, подданных Элендила, князя Андуниэ. Именно такую внешность имеют королева Инзилбет, ее сын Тар-Палантир и его дочь Тар-Мириэль. Между тем Гимилкхад, младший брат Тар-Палантира, "был более похож на отца", а его сын Ар-Фаразон носит прозвание "Золотой" (the Golden). За что ему дано такое прозвище? Наверное, не за страсть к золоту, а за цвет волос. Кстати, ирония судьбы: Черные Нуменорцы, селившиеся в Умбаре и южнее его, могли быть в большинстве своем светловолосыми.

О двуязычии нуменорцев. В "Алдарионе и Эрендис" сказано, что Алдарион предпочитал адунаик, а Эрендис - эльфийский. Имена нуменорской знати по форме вообще квэнийские, хотя и не эльфийские - модель их образования походит больше всего на формализованную модель образования поздних германских имен типа Готфрид или Фритьоф, то есть, будучи составлены из значащих корней, общего смысла не имеют. Хотя в отличие от германских, нуменорские более логичны. Например: Валандил, Нолондил, Калмакиль, Минастир. В ту же Третью Эпоху язык запада - это вестрон, производное от адунаика, но у "этнических нуменорцев", дунэдайн, родным языком является эльфийский, о котором сказано во "Властелине Колец", что он был повседневным наречием народа Элендила. (Где это сказано - точно не помню, кажется, в "Двух башнях", в главе о встрече Фродо и Фарамира).

А вообще в Нуменоре было три языка - квэнья, синдарин и адунаик. Первый был чем-то вроде латыни - язык официальных документов, хроник и книг (замечу, что одно из названий этого языка у эльфов - пармаламбэ, то есть "язык книг"). Квэнийскими были имена королей и знати. Второй был разговорным языком "беорингов"-андунийцев, а для всех остальных - языком науки, знаний и искусства. Я полагаю, что все знатные или просто образованные нуменорцы были двуязычны. Большинство имен гондорцев и арнорцев - синдарские. Адунаик был простой речью, и имена простолюдинов в "Алдарионе и Эрендис" - адунаикские. Но именно он сделался в Средиземье основой Всеобщего Наречия - ведь большинство нуменорцев, переселившихся в Средиземье в период колониальной экспансии, считали его родным языком. А кроме того, в Эриадоре жили люди, происходившие от тех же племен Первой Эпохи, что и нуменорцы - потомки тех, кто не дошел до Белерианда, или покинул его до начала войн, или не поплыл в Нуменор. И говорили они на языках, восходящих к тому же корню, что и адунаик. А синдарин был "всеобщим наречием" Белерианда, языком межрасового общения до того, как пришла эпоха Владычества Людей, и эту роль перехватил вестрон.

Эльфийский язык начал вытесняться адунаиком тогда, когда пошатнулась верность нуменорцев и произошел раскол - а именно, при Тар-Анкалимоне, 14-м короле (годы правления 2251-2386). 18-го короля Тар-Калмакиля (годы правления 2737-2825) называли именем на адунаике наряду с квэнийским. 20-й король (годы правления 2899-2962) принял скипетр под именем Ар-Адунакхор, разорвав тем самым нить традиции и совершив святотатство. Он запретил говорить по-эльфийски и учить эльфийские языки. Права нуменорцев, для которых эльфийский язык был родным, восстановил только Тар-Палантир, 24-й король (годы правления 3243-3255). А его самозванный преемник Ар-Фаразон опять стал преследовать говорящих по-эльфийски... И все же в Третью Эпоху родной язык дунэдайн - эльфийский.

Заметки по ходу дела - о внешности нуменорцев. Элрос, брат-близнец Элронда, был темноволосым и сероглазым (см. описание Элронда во "Властелине Колец"). Тар-Алдарион - светловолосый, его жена Эрендис - темноволосая и сероглазая, похожая обликом на Морвен Эледвен (в повести описывается момент, когда Алдарион принял Эрендис за эльфу). Их дочь Тар-Анкалимэ - стройная темноволосая и сероглазая красавица. Темноволосым был и Тар-Палантир, а его дочь Тар- Мириэль опять же прекрасна на эльфийский лад - темноволосая и сероглазая. Ар- Фаразон же, как я уже говорила, светловолосый. Элендил, князь Андуниэ и потомок Сильмариэн, высокий и темноволосый, равно как и все его потомки (вплоть до Арагорна).

Вообще же, судя по всему, идеалом красоты для нуменорцев были не голубоглазые блондины (как в средневековой Европе), а высокие, сероглазые и темноволосые - похожие на эльфов-нолдор. (Заметка не в строку. Золотоволосые Идриль и Галадриэль - прекрасны, но куда больше внимания уделено описанию черноволосой красавицы Арэдэли. Равным образом и "прекраснейшая из эльфов" Лютиэн, и Мелиан - темноволосы. Прекраснейшая из смертных женщин Морвен Эледвен - темноволосая. Ср. описание Арвен).

Обычаи, законы и религия

Первый правитель Нуменора был потомком вождей всех трех племен, полуэльфом - потомком всех эльфийских королевских домов (Ингвэ, Финвэ и Тингола), сыном святого (а кто же, по-вашему, Эарендил, как не святой Брендан и не прообраз Христа? - см. "Христос" Кюневульфа), да еще и помазанником божьим в прямом смысле этого выражения. Итак, что представлял собой Нуменор в начале Второй Эпохи?

Видимо, это было раннефеодальное государство, ближайшим аналогом которого могла бы послужить идеализированная Англия времен короля Альфреда или мифическая Логрия короля Артура. Второе даже ближе. В повести "Алдарион и Эрендис" говорится, что нуменорцы - наполовину эльфы по законам и обычаям. В чем это могло выражаться? Вероятно, в том, что основой нуменорских законов послужили законы эльфийские. А по части обычаев эдайн и до того слишком многое переняли у эльфов.

Религия Нуменора была монотеистической. О существовании Единого Творца нуменорцы знали, можно сказать, из первых рук - от эльфов, которые, в свою очередь получили это знание от валар-архангелов. Эльфы не были религиозны - у них вряд ли были обряды и богослужения, жертвоприношения в любой форме (включая возжигание свечей и воскурение ладана). Все их обряды ограничивались тем, что отмечали переход границы - становился ли ребенок взрослым (эссэкильмэ у нолдор), заключал ли эльф брак (свадьба), менял ли имя в связи с переменой в сердце (эссэкармэ), или погибал. См. "Законы и обычаи эльдар". Нуменорцы в начале своей истории вряд ли были более религиозны. В "Описании острова Нуменор" упоминаются лишь три праздника, имеющих религиозный смысл - Эрукьермэ (моление Эру), Эрулайталэ (хвала Эру) и Эруханталэ (благодарение Эру). Все эти празднества выглядели следующим образом - желающие шли торжественным шествием к вершине Менельтармы. Возглавлял шествие король. Он один мог говорить на вершине священной горы - ведь потомок Элроса был посредником между богом и народом.

Не думаю, что нуменорцы почитали валар, как почитали в средние века святых. А вот в колониях зачатки культа валар могли возникнуть. Но опять же зачатки, которые так и не развились - вспомните, как в сильно регрессировавшем по сравнению с Нуменором Гондоре конца Третьей Эпохи разведчик из отряда Фарамира взывает к валар - примерно так же, как мы восклицаем "боже мой!" или "черт возьми", не вкладывая в восклицание никакого сакрального смысла.

Вряд ли нуменорцы были способны вести религиозные войны, "обращая в свою веру" (справедливости ради надо сказать, что как предлог для покорения "низших" в поздний период истории Нуменора могла выступать и религия, но не более, чем предлогом). Однако раскол на околорелигиозной почве произошел. В чем же он заключался?

Все дело в проблеме вечной жизни. Тяжело осознавать, что твоя жизнь, хотя и долгая, все же имеет конец, в то время как рядом живут бессмертные эльфы - причем по почти тем же законам, почти с такими же обычаями. Вот и возникает зависть - как же так, им дали, а нас обделили? За что? Разве мы не живем по праведным обычаям? Разве мы не чтим Единого, не уважаем валар? Почему же они не дают нам того, что мы просим? И постепенно праведность становится ханжеством, перерастающим в неверие, а затем и в отрицание благости Божьей. Нуменорцы отстраняются сначала от эльфов, потом от валар, а потом и на Творца плюют. См. "Аккалабет" в "Сильмариллионе".

О Черных Нуменорцах в текстах сказано мало, но, судя по всему, они появляются примерно одновременно с назгулами. Почему они "черные"? Вероятно, потому, что отреклись от Эру (Света) и предались Тьме, исповедуя что-то вроде сатанинского культа. В "Аккалабет" упоминаются предводители Черных Нуменорцев в Средиземье Хэрумор ("Повелитель ночи" или "Черный Владыка") и Фуинур ("Слуга Мрака" или "Слуга Страха"). Говорится, что они служили Саурону.

Итак, к середине третьего тысячелетия ВЭ среди нуменорцев существуют: монотеизм с поклонением Эру (религия Верных), фактический атеизм (у Людей Короля), сатанинский культ (которому следуют Черные Нуменорцы), а также, вероятно, простонародная вера в Бога и милостивых валар.

Можно предположить, что введенный Ар-Фаразоном культ Мелькора - Владыки Людей с его кровавыми жертвоприношениями и Храмом имел под собой основу в виде учения Черных Нуменорцев. А иначе как бы удалось Саурону так быстро, на протяжении каких-то десяти-пятнадцати лет, учредить этот культ в Нуменоре? При этом надо учитывать, что средняя продолжительность жизни нуменорцев втрое больше нормальной, и следовательно, пятнадцать лет соответствуют нашим пяти, когда речь идет о смене идеологии или культурной традиции.

Каковы были основные положения этого черного культа? Судить о них мы можем по рассказу Элендила в "Lost Road", по "Аккалабет" и "Потоплению Анадунэ" из IX тома. В основе его лежало утверждение, что Властелин Людей - не какой-то там Эру, а Мелькор. Соответственно, Мелькор может в обмен на жертвы даровать долгую жизнь (в перспективе - вечную) и наградить различными благами. Словом, нуменорцы попались на тот же крючок, что и их прародители на заре истории - см. "Повесть Аданэли" и комментарий к ней.

О почитании Белого Древа. Не подлежит сомнению то, что Два Древа - это просто вариант Мирового Древа всех мифологий мира. Стоит заметить, что Тэльперион - мужского рода, а Лаурэлин - женского (в "Сильмариллионе" этой разницы нет, а вот в остальных вариантах этого текста, как кратких, так и пространных, есть). Опять же, в не вошедших в "Сильмариллион" (который есть всего лишь выполненная К.Толкином компиляция) текстах говорится, что Свет Незапятнанный, который хранили в себе Два Древа, был необходим эльфам, чтобы они могли жить в Арде Искаженной, не истаивая. То есть поскольку их тела состояли из отравленной злом Моргота материи, а дух был непадшим и бессмертным, то со временем дух сжигал тело (см. "Законы и обычаи"). Жизнетворный свет Дерев этому препятствовал, компенсируя морготову порчу. Вообще у эльфов особое отношение к деревьям и лесам, но развивать эту тему - значит начать исследование на тему "Лес и его обитатели в европейской мифологии". См. Проппа и Фрезера).

Еще во времена расцвета Валинора Йаванна вырастила для тэлери на Тол-Эрессэа образ Тэльпериона - белое дерево, которое те называли Келеборн ("Серебряное Древо"). Гибель Дерев была не просто трагедией, а катастрофой, поскольку был утрачен Свет Незапятнанный, не искаженный и не отравленный злом Моргота (свет Луны и Солнца таки отравлен, потому первая слишком холодна, а второе бывает горячо). Отныне эльфы были обречены уйти из Средиземья в землю бессмертных. Уже в Изгнании Тургон, король Гондолина, создает подобия Золотого и Серебряного Деревьев и устанавливает их на главной площади Гондолина (в "Падении Гондолина" эта площадь названа Гар Айнион, Священная). Любопытно, что в Дориате особым почтением пользуется огромный бук Хирилорн, под которым король Тингол имел обыкновение держать совет и вершить суд (см. "Лэ о Лэйтиан", "Нарн иХин Хурин", главу "О Берене и Лютиэн" из "Сильмариллиона").

В Лориэне Третьей Эпохи вообще на деревьях живут, причем почитают эти маллорны священными деревьями. Нуменорское Белое Древо носит женское имя Нимлот ("Белоцветная", ср. имя жены Диора - тоже Нимлот, и кстати - племянница Келеборна). Оно привезено на остров эльфами с Тол Эрессэа и олицетворяет связь прошлого с настоящим и грядущим. Нимлот - это то дерево, на котором держится крыша дома, это центр и опора Нуменора, символ его веры. Одновременно это талисман королевского рода - вроде кощеевой иглы, в которой находится его смерть. Срубив Нимлот, подрубишь корень королевского рода и погубишь его. Что Саурон и делает. Однако спасенный Исилдуром плод знаменует переход благословения на боковую ветвь рода Элроса, а впоследствии благосостояние и само существование королевского рода Гондора связано с Белым Деревом.

Государственное устройство Нуменора

Ближайшим аналогом Нуменора как государства является мифическая Логрия короля Артура. Заметьте, не Британия ранних, английских версий, а поздняя Логрия. С поправкой на рыцарство - то есть в Нуменоре не было явно ни культа Прекрасной Дамы, ни массы прочих явлений, составляющих сущность европейского рыцарства (см. Франко Кардини "Истоки средневекового рыцарства"). А вот Святой Грааль в виде поисков бессмертия впоследствии появился. Исторические аналогии я буду привлекать по ходу дела.

Итак, правит Нуменором король божественного происхождения, благословенный валар. В первый период своей истории нуменорцы должны были следовать известным им эльфийским образцам, поскольку у них самих прежде королей не было, а старая система вождей не годилась. Потомки белериандских вождей образовали знать - наследственные правители провинций-пятин, судьи, и т.д. Сама собой напрашивается аналогия с Ирландией - те же пять пятин и королевское владение и т.д. Причем это Ирландия не историческая, а мифическая Ирландия из цикла саг. Судя по всему, король имеет абсолютную власть, ограниченную лишь обычаем и законом, при том, что законы издает король. Иначе и быть не может при такой-то династии на троне. Однако при короле существует Королевский Совет, имеющий совещательный голос. В Совет входят не обязательно самые знатные люди - советников себе избирает сам король по своему разумению, в него входят представители провинций. Весьма силен обычай. Судя по всему, резко, по произволу, ввести закон, который не имеет никакой связи с уже существующими законами и обычаями - дело нереальное.

О системе землевладения трудно что-либо сказать определенное. Судя по "Алдариону и Эрендис", это что-то вроде английской системы копигольдерства, когда земля принадлежит лендлорду, а обрабатывают ее наследственные арендаторы. Возможно также и наличие фригольдеров. Статус городов также неизвестен.

Ремесленники объединены в цеха. Для приема в цех подмастерье должен изготовить шедевр. К примеру, в цеху кузнецов шедевр - это меч. (см. "Описание острова Нуменор").

В конце 7 века ВЭ началась эпоха географических открытий. На первый план выдвинулись мореходы. В 9 веке принц Алдарион создает престижную и привилегированную Гильдию Искателей (точный перевод - Гильдия Приключенцев или Авантюристов). Видимо, существовали и торговые гильдии, и какие-то другие сословные союзы, что-то вроде университетов и школ. Интенсивные контакты со Средиземьем, возобновление связей с эльфами Средиземья вызвали развитие кораблестроения. Тот же Тар-Алдарион занимается восстановлением леса в Нуменоре (разумная экологическая мера, которая позволила предотвратить повальную вырубку в поздние времена).

После Эрэгионских Войн (1695-1700) нуменорцы стали основывать в Средиземье поселения. Начало нуменорской колониальной экспансии относится примерно к 1800 году. В основном нуменорские колонии появлялись по берегам Эриадора южнее Синих Гор. Основное внимание нуменорцев было направлено на юг - будущий Гондор, устье Андуина, Итилиэн, занимающий выгодное стратегическое положение Умбар. Однако колонии существовали и на севере (будущий Арнор), и в самом Эриадоре. Все они были связаны не только по морю, но и по суше - именно для того, чтобы связать северные и южные колонии, был проложен тракт, впоследствии названный Зеленым. Дорога же от Линдона на восток, к Долгому Озеру, явно была проложена по древнему торговому пути. Скрещение этих дорог в Эриадоре контролировал Тарбад, первоначально, по всей видимости, игравший роль форпоста, но постепенно превратившийся в торговую факторию, а затем и в крупный торговый центр. Исходно экспансия была обусловлена нехваткой в Нуменоре полезных ископаемых.

Как было организовано управление колониями? Учитывая то, что после гибели Нуменора северная и южная колонии превратились без особого напряжения в самостоятельные королевства, можно предположить, что достаточно самостоятельные колонии приобретали статус провинций. Аналогия здесь - Римская Империя.

Причем эта аналогия проводится очень последовательно. Сильное государство с развитыми ремеслами и высокой культурой распространяет свое влияние на все доступные ему земли, используя способы как мирные (видимо, именно так было дело в Арноре), так и силовые. Попутно нуменорцы приносят с собой свои знания (умение ковать сталь, строить из камня, разводить виноград и т.д. - см. "Аккалабет" и "О Кольцах Власти"). Постепенно складывается обширный конгломерат Pax Numenorea - с измененным адунаиком в качестве Всеобщего Наречия (аналогичную роль играла в Европе латынь), в той или иной степени воспринявшими культуру Нуменора местными народами, с врагами внешними в лице, к примеру, оставшихся независимыми государств Харада или им подобных, а также Мордором (в котором Саурон явно не забыл, кто загнал его туда и каким образом), с волнами переселений с востока, с внутренними врагами в лице истребленных жителей Энэдвайта или загнанных в горы дунландцев (чем не пикты или даки?).

Чем дальше, тем все более могущественным становится Нуменор. Риму пришлось последовательно сражаться со множеством сравнимых по уровню культуры и военного дела государств, начиная от Карфагена и кончая Парфией. Нуменору соперника нет, и это не удивительно. Ни один другой народ Средиземья не перенял так много знаний от эльфов, не был так тесно с ними связан (а дружба с эльфами - непременное условие праведности и благословения в мире Толкина), ни одним народом не правила династия божественного происхождения, ни один народ не был так одарен богами (в Нуменоре не было ни болезней, ни неурожаев, ни прочих напастей). Кроме того, Нуменор был неуязвим для врагов - остров же! Поэтому первую тысячу лет Нуменор не знал войн вообще и все силы и ресурсы шли на развитие. Астрономия, механика, медицина, горное дело, зодчество, кораблестроение, картография...

Ко временам Тар-Атанамира и Тар-Анкалимона военная машина оказывала значительное влияние на решение государственных дел. С расширением заморских владений должно было расти влияние на политику колониальной администрации. По идее, должен был начать складываться новый класс, нечто вроде служилого дворянства, получающего титулы и землю за военную и колониальную службу, должно было сложиться нечто вроде нового дворянства в колониях. Здесь некоторой аналогией может послужить опыт колониальных держав Европы - Великобритании и Франции. По идее, к концу третьего тысячелетия ВЭ в Нуменоре могла сложиться следующая структура:

• - старая нуменорская знать с родословными, уходящими в начало эпохи;
• - новая колониальная знать - из младших отпрысков древних родов, выслужившихся простолюдинов, полукровок (нуменорец хорошего рода и дочь местного вождя), ассимилировавшаяся или полуассимилировавшаяся местная знать;
• - служилое дворянство;
• - слой, аналогичный английским джентри и сквайрам - мелкие лендлорды Нуменора, ведущие происхождение с первых веков;
• - нечто вроде йоменов или фермеров Новой Англии - в основном в колониях,
• - городские ремесленники;
• - торговцы, купцы со "старым капиталом"
• - те, кто сколотил состояние или купил землю в колониях;
• - "союзники" - живущие под властью Нуменора и признающие его законы местные;
• - "союзники-2" - люди союзных Нуменору племен.

Схема может быть более похожей на римскую социальную структуру или на английскую.

При Тар-Атанамире намечается идейный раскол среди нуменорцев. Появляются две партии. Одна называется королевской и возглавляет ее, естественно, король. Вторая называется Верной, и возглавляет ее князь Андуниэ.

Тут надо сделать отступление о роде князей Андуниэ. Судя по всему, этот род почитался в Нуменоре вторым после королевского и был с ним в тесном родстве. Вообще, если посмотреть на приведенную в "Неоконченных Сказаниях" родословную таблицу первых королей, то делается ясно, что практически вся старая нуменорская знать была в родстве с родом Элроса. Однако закон Тар-Алдариона отсек большую часть этих родственников - кроме, видимо, андунийских князей. Вероятно, нуменорские короли довольно часто женились на женщинах этого рода либо королевские отпрыски заключали браки в Андуниэ. Вероятно, андунийские князья играли важную роль в нуменорской политике. Причины этого довольно просты. Помимо родства с королями, андунийцы теснее всех общались с эльфами.

Ко времени раскола должна была произойти дифференциация потоков эмиграции в Средиземье. Те, кто завидовал эльфам и опасался их, явно не стремились на север, в Арнор. С другой стороны, говорившие по-эльфийски друзья эльфов не были в безопасности в крупных колониях юга, преданных королю и далеких от эльфов. Поскольку интересы Нуменора были в основном устремлены на юг (Умбар и Ближний Харад), северная колония постепенно сделалась убежищем Верных, подданных князей Андуниэ. Видимо, андунийцы в частности и Верные вообще играли немалую политическую роль и в Гондоре, раз Исилдур и Анарион были без особых проблем приняты в качестве королей-соправителей, а Элендил был провозглашен Верховным Королем.

С другой стороны, этому немало способствовало именно их происхождение - и Белое Древо.

Противостояние Верных и Людей Короля дошло до предела при Ар-Гимилзоре (годы правления 3102-3177). Дело дошло до распри между наследником Инзиладуном и его младшим братом Гимилкхадом. Однако - многозначительная деталь - отдававший предпочтение Гимилкхаду в качестве наследника король не решился изменить закон наследования, и королем стал старший сын. Ар-Гимилзор стал применять во внутренней политике совершенно противоправные методы. Так, он насильно переселил большинство Верных в восточные провинции, подтолкнув эмиграцию в Арнор. Нормальное такое выселение, да еще и с конфискацией, наверное.

Тар-Палантир (такое тронное имя взял Инзиладун) пытался совершить невозможное - вернуть эстэль эльдайн а фиримойн тем, кто был глух не только к гласу вопиющего в пустыне, но и к гласу Божьему. В его судьбе проявилась вся суть трагедии Нуменора - могущество и знание о Боге сами по себе не гарантируют того, что получивший их будет следовать по пути праведному. Наоборот, такое превознесение способствует развитию разнообразных грехов, прикрытых ханжеством (о конкретных формулировках этого ханжества см. советские пропагандистские приемчики).

В правление Тар-Палантира (3177-3255) разразилась гражданская война. Аналогом ее могут служить гражданские войны Рима. Однако до сражений в самом Нуменоре дело не доходило. Парадокс - партия, называвшая себя Королевской, шла не за королем, а за его братом. Однако свергнуть короля и тем посягнуть на священный порядок они еще не решались.

Что из себя представляла Королевская партия? Явно в нее входили все те, кто жил за счет колоний и войны, то есть нувориши и военные. Вместе с тем старая знать и интеллигенция утрачивали влияние, ведь теперь оно основывалось на силе, а не на знании. Среди Верных же преобладали именно те, кто сохранил знание и обычай.

К слову - о рабстве. Было ли оно в Нуменоре? Ведь Рим, на который мы так часто ориентируемся, немыслим без классического рабства и "говорящих орудий". В "Сильмариллионе" слово slave (раб) используется для обозначения пленника, которого заставляют работать на победителя. В других текстах ("Нарн иХин Хурин", "Путешествие Туора в Гондолин", "Лэ о Лэйтиан", "Серые Анналы" и т.д.) используется слово thrall. В словарях оно сопровождается пометкой ист., а переводится как "раб" и "пленник". И вот оно-то с гарантией обозначает то же, что и норвежское слово трэлль, без напоминаний об античном рабстве. Поскольку германский раб - нечто совсем другое, чем раб римский. Это либо человек, взятый в плен, либо родившийся в неволе. От свободного он отличается мерой ответственности, размером виры и способностью распоряжаться собой. Кроме того, к нему относятся с презрением, поскольку человек храбрый (а именно это качество весьма ценилось у германцев и скандинавов) в плен не сдастся. Тем не менее раб у скандинавов и прочих древних германцев - личность. Именно таково отношение к рабам у эдайн Белерианда. Они, как становится ясно из "Нарн иХин Хурин", с презрением относятся к вастакам племени Ульдора еще и потому, что те держат рабов и обращают в рабство стариков, женщин и детей - то есть тех, кто не в состоянии защитить себя. Рабами называются и попавшие в плен эльфы.

Сначала в Нуменоре не могло быть рабов - просто по определению. А вот во времена расцвета колоний в этих самых колониях рабство могло появиться, хотя трудно сказать, в какой форме. Вряд ли в форме античного рабовладения. Для эдайн слово "раб" остается оскорблением, а не обозначением чего-то привычного. Тем не менее в рассказах о колониальной экспансии Нуменора не раз говорится, что нуменорцы, отрекшиеся от валар и отстранившиеся от эльфов, обращали местные племена в рабство (enslave). Однако во вполне средневековых по устройству Арноре и Гондоре Третьей Эпохи рабство в любой форме должно было умереть довольно быстро - общественный строй не способствовал.

Итак, вернемся к последнему правителю Нуменора. После смерти Тар-Палантира его племянник Ар-Фаразон захватывает власть. Характерно, что он не отваживается делать это открыто. Формально он соблюдает закон - становится королем по праву женитьбы. Беда в том, что брак этот - кровосмесительный и заключен насильно. На какие же силы должен был опираться в своей авантюре Фаразон? Несомненно, на армию и колонии. Не подлежит сомнению, что Нуменор сильно зависел от поставок из колоний - сырье, металлы, самоцветы, древесина. Из Нуменора ведь ничего не вывозили в больших масштабах. Поэтому тот, кого поддерживали армия и колонии, сопротивления не встретил. Таким образом, Ар-Фаразон становится первым солдатским императором Нуменора. И первым открытым тираном, презирающим как закон, так и обычай. Он отрицает все ценности Нуменора, включая долг короля. Завоевания в его правление достигают своего пика, богатства завоеванных и ограбленных стран рекой текут в Нуменор (ср. поток золота и серебра из испанских колоний в 16 веке). Явно Ар-Фаразон предпринял наступление на все древние права и свободы своих подданных. Но при этом вряд ли рискнул конфликтовать с эльфами и притеснять северную колонию.

Словом, Нуменор был готов к Падению, и Саурону оставалось только прийти и сорвать созревший плод. Мог ли Саурон противостоять Нуменору? Наверное, мог, но тут стоит учесть, что, напади Саурон на Нуменор, не остались бы в стороне эльфы, а тогда усилия Тар-Палантира и Верных могли дать свои плоды. Не стоит забывать, что Саурон - местоблюститель Сатаны-Моргота, ловец душ. У него уже были на службе Черные Нуменорцы. Так отчего бы не воспользоваться результатами чужих трудов и не подгрести под себя самое могущественное государство мира, вполне способное этот мир покорить? Цель ведь оправдывает средства. Тем более что не исключена вероятность вмешательства валар в дела Средиземья, как уже однажды случилось. Как всякий злой дух, Саурон не мог прийти в Нуменор без приглашения. И Ар-Фаразон не мог придумать ничего лучше, чем взять его заложником и привезти! См. рассказ Элендила в "Потерянном пути". Через некоторое время Саурон (Зигур) делается доверенным советником короля, а еще через некоторое время - первосвященником новой религии. Этим он присваивает себе то, что ранее было правом и долгом короля - однако короли давно забыли о трех празднествах на вершине Менельтармы.

И тут выплескивается на поверхность давно уже подспудно бродившее: "Чем мы хуже бессмертных эльфов? Почему Аман запретен для нас? Или валар боятся, что мы станем бессмертными и будем могущественнее их?" Страх перед смертью...

Все больше Верных покидает Нуменор.

А Ар-Фаразон собирает армаду, чтобы силой взять то, что ему не дают по просьбе. О событиях этого периода, последних десяти лет существования Нуменора, - см. "Аккалабет".

После Падения нуменорские владения в Средиземье признали власть Элендила - ближайшего родственника короля (или королевы). Арнор и Гондор, видимо, без особых возражений, но вот южные колонии вроде Умбара, в которых было больше Людей Короля и сторонников Ар-Фаразона, могли и воспротивиться или отделиться.

Кроме того, для похода на Валинор, на войну с богами, Ар-Фаразон призвал всех, кого мог, и армию, и флот, так что военная опора его партии в Средиземье пошатнулась. Да и тиранический режим редко бывает устойчив сам по себе.

Такова в общих чертах эволюция государственного устройства Нуменора.

Надо сказать и о терминологии. В Нуменоре знаком власти были не корона и не трон, а скипетр. Передавая власть наследнику, король "передавал скипетр". Наследник же "принимал скипетр", а не восходил на трон и не короновался.

Венец с ярким самоцветом как знак власти появился поздно - при Тар-Алдарионе Эрендис ввела в обычай такое украшение, но значение символа оно приобрело много позже. Вероятно, это тоже андунийское влияние, ведь знаменитый Элендилмир ведет свою историю со времен Сильмариэн, которой он и принадлежал первоначально. Именно этот венец - из митриля, с эльфийским алмазом - станет впоследствии короной Арнора. Второй знак власти в Арноре - серебряный скипетр князей Андуниэ.

Самоцвет для Эрендис Алдарион привез из Средиземья, в тексте об этом камне говорится, что Алдарион получил его в подарок от короля, которому помог победить врагов. Короной Гондора стал шлем Исилдура - крылатая корона Южного Королевства (ср. в "Падении Гондолина" описание короны Тургона - тоже шлем).

Военное дело в Нуменоре

Размышляя о военном деле нуменорцев, постоянно приходится обращаться к римским аналогиям. На первый взгляд, аналогия полная.

Разберем подробнее.

Единственным более или менее связным описанием сражения нуменорцев с врагом является "Поражение в Ирисной Низине".

Гвардия Исилдура - это тяжеловооруженные пехотинцы, в кольчугах, шлемах, с большими щитами в рост человека (напомню, что средний рост нуменорцев в поздние эпохи - 6 футов 4 дюйма, то есть 194 см), вооруженные копьями и мечами. При них есть некоторое количество лучников. Воины делятся на два разряда. Первый: охтар, обученный опытный и тренированный воин. Второй: роквэн, в прямом значении этого слова - всадник, а в военной терминологии - командир. Конницы как таковой у нуменорцев не было, использовалась конница союзников или федератов.

У Исилдура было 200 воинов. Передвигались они пешком, припасы везли на небольших и выносливых лошадях, которых разводили в Лоссарнахе. К верховой езде эти лошади были непригодны. За сорок дней Исилдур рассчитывал дойти от Осгилиата до Раздола. "Путь был длиной в триста восемь лиг, но воины дунэдайн - высокие, сильные и выносливые люди, - могли проходить в полном вооружении восемь лиг в день с восемью привалами; короткий привал в конце каждой лиги (лар, синдаринское даур - "привал, передышка") и часовой отдых в середине дня. Такой "марш-бросок" длился около десяти с половиной часов. Такой темп они могли сохранять при нормальном питании долгое время. При необходимости они могли двигаться быстрее, проходя по 12 лиг в день (или даже больше, если приходилось очень спешить), но более короткий срок. В день гибели отряда на широте Имладриса (которой они достигли), световой день на открытой местности длился 11 часов, а в середине зимы - менее восьми."

При нападении Исилдур приказал построиться в тангайл - "две сомкнутых, щитом к щиту, шеренги, которые могут изогнуться и сомкнуться флангами, если нужно будет образовать замкнутый круг. Если бы местность была ровной, или склон прикрывал их со спины, он построил бы дружину в дирнайт и атаковал бы орков, надеясь на превосходящую силу и оружие дунэдайн, чтобы прорубиться сквозь вражеский строй и обратить противника в бегство." Мне кажется, что описывается здесь нормальная такая скандинавская "стена щитов". Почему не римское построение? Казалось бы, щитовой строй... Но римское построение рассчитано на копейщика, на то, что бой солдаты начинают с броска пилума, который к хозяину не возвращается. Далее в дело вступает гладий - короткий меч из плохой стали, которым можно наносить только колющие удары. Нуменорское вооружение и доспехи были фантастического качества, и их мечи были из самой лучшей стали. Отношение к оружию у нуменорцев куда более кельто-германское, чем римское. Однако Исилдур вооружен не только длинным мечом, но и коротким обоюдоострым клинком в 1,5 фута длиной, которым можно было колоть. Такой меч назывался экет. Очень похоже на вооружение римского офицера. Но при этом у него был еще и щит!

Насколько все это соответствует римским порядкам - судите сами. Могу рекомендовать заглянуть в "Записки" Юлия Цезаря и прочие источники по истории Рима.

Все это относится к позднему периоду к закату Нуменора.

Историю же армии Нуменора можно реконструировать примерно следующим образом.

В первые века Нуменору совершенно не нужна была никакая армия. Однако традиционно сохранялось воинское искусство среди знати и умение делать оружие и доспехи среди ремесленников (опять отсылаю желающих к "Описанию Нуменора" и вступительному экзамену в цех кузнецов - изготовлению меча). Оружие, особенно мечи, передавалось по наследству, а принцу в день провозглашения его наследником скипетра король дарил специально откованный для этого случая меч.

Можно предположить, что в Нуменоре существовали какие-то воинские состязания либо турниры на правах спорта. И наверняка владение оружием входило в программу обязательного образования благородных молодых людей.

В конце первого тысячелетия нуменорцы стали плавать к берегам Средиземья. При всем их миролюбии вряд ли им удавалось полностью избегать вооруженных стычек. Пока плавания на восток оставались делом негосударственным, инициативой князей, Гильдии Искателей и торговцев, дело должно было ограничиваться небольшими, хорошо обученными и вооруженными дружинами феодалов или торговых охранников. Такие дружины вряд ли были способны на большее, чем защита фактории или каравана, набег на особо досадившее малочисленное племя или - если допустить - нечто вроде викингского набега.

Со временем значение торговли со Средиземьем возрастало, началась колонизация - пока в стиле частной инициативы. Тут уже была нужна другая система. По аналогии с Римом можно предположить, что стали строиться не только гавани и верфи, но и крепости для охраны дорог (их тоже еще надо было проложить) и остроги, а в крепости и остроги уже король должен был ставить гарнизоны. Думаю, что солдаты в гарнизонах набирались так же, как в Риме. В случае Нуменора в армию шли те, кто не надеялся сделать карьеру на родине (младшие сыновья всех сословий), любители приключений и авантюристы.

В период колониальных захватов и экспансии (начиная со времен Тар-Анкалимона, вероятно) уже существовала регулярная армия римского типа, а дружины знати сошли на нет.

В конце Второй Эпохи армия была невероятно сильна и сделалась политической силой. Именно армия поддерживала Ар-Гимилзора, мятежника Гимилкхада и узурпатора Ар-Фаразона. Последний был, по сути дела, солдатским императором. Но он же и погубил свою армию в дурацком походе на Валинор.

Что же осталось в Средиземье? Сеть торговых и прочих дорог, крепости с гарнизонами по всему Эриадору, Гондору и южному побережью, укрепленные гавани с отличным флотом (Виньялондэ, оно же Лонд Даэр, Пеларгир, гавани Белфаласа, Умбар). На севере, в Арноре, нравы должны быть более архаичны и под сильным эльфийским влиянием - то есть дружины, а не армия.

Нуменорские воины превосходили средиземских во всем, начиная от качества оружия и доспехов и кончая чисто физическими качествами. Нуменорцы могли себе позволить идти в бой в тяжелом вооружении, с большими щитами - они были намного выше, сильнее и выносливее средиземцев. Упомянутые в текстах полые стальные луки были дальнобойными, и, судя по всему, имели большую пробивную силу. Что это за луки - сказать трудно. Вот с эльфийскими - все ясно. Стальные нуменорские луки имели эффект артподготовки - залповая стрельба просто выкашивала ряды противника, не давая ему подойти на расстояние рукопашного боя. Видимо, на Толкина произвела большое впечатление история битвы при Креси, когда английские лучники выкосили французских рыцарей (тяжелую конницу).

(продолжение следует)

1997

Отражение европейской королевской традиции в творчестве Дж. Толкина на примере
"Правды Короля"

Попытка эссе

Приношу огромную благодарность
Олегу Зотову и Светлане Лопуховой
за предоставленные материалы и неоценимую помощь

Говоря о творчестве Толкина нельзя забывать о его источниках, одним из которых является культура раннесредневековой Европы, прежде всего, северной, с ее мифами, традициями, эпосом. Глядя не с высоты, а из дальней дали двадцатого или даже уже двадцать первого века видишь раннее средневековье как нечто целостное, почти вневременное, приукрашенное нашими, современными понятиями о той эпохе. Это не конкретно такое-то место или такое-то время, а, скорее, сотворенная нами полулегенда о той эпохе, эпохе язычества в предчувствии христианства. Эпохе, когда сложился - для нас, нынешних - образ идеального государя, еще не христианина, но уже "праведного язычника".
Но идеальный государь той эпохи - это не просто благородный и справедливый правитель практически в современном понятии. Это еще и священный вождь, гарант миропорядка, поведение и само душевное и физическое состояние которого обеспечивает благополучие подвластной ему земли и народа. Особенно ярко это видно в ирландском кодексе "Правда Короля", своде этических и сакральных норм, которым должен следовать истинный государь. Ирландия, оказавшись на западной окраине Европы, органично сплела в своей культуре и языческую архаику, и христианство, сохранив то, что в других культурах довольно быстро было утрачено или изменило смысл. (Да и для меня в силу моих пристрастий легче рассматривать именно этот кодекс).

А есть ли вообще смысл искать в творчестве Толкина подобные моменты, тем более "кельтский след"? Мне кажется, что есть. Да, Толкин не слишком любил раннюю ирландскую литературу - буйные, яркие, архаические, "гумусные" саги. Но вряд ли кто станет отрицать, что мелодика кельтских языков, особенно валлийского, ясно просматривается в эльфийских языках. Но речь, собственно, не о кельтике. Насколько правомочно рассматривать героев Толкина именно с этой точки зрения? Мне кажется, что это вполне допустимо. Представьте себе разговор двух специалистов - иногда им достаточно полуслова, намека, чтобы понять внутреннюю суть того или иного явления, в котором посторонний уловит лишь внешнюю сторону, а то и просто не поймет причинно-следственных связей события. Так и здесь - автор пишет, что герой сделал такто или сказал то-то. Автор, в силу своей глубочайшей эрудиции, просто знает, как именно должен поступить герой с точки зрения понятия об идеальном государе, это ему понятно, он не думает об этом - просто знает. Читатель же может не видеть скрытых причин поступка, он объяснит все очевидными причинами, не увидев их глубинного смысла. Потому я попытаюсь вскрыть этот второй смысл поступков, глубинную причину событий в эпосе Толкина, что поможет воспринять картину мира Толкина более объемно и красочно.

Итак, что такое "Правда Короля"?
Это по сути дела свод этических и сакральных норм, которым должен удовлетворять идеальный правитель.
Этические нормы лучше всего посмотреть на примере "Мудрости Кормака". Довольно забавно, но "Мудрость Кормака" была у нас напечатана в сборнике сказок Британских островов "Сквозь волшебное кольцо".
Вот некоторые выдержки:

" - О, Кормак, внук Конала, - спросил Койрбре, - а какие обычаи хороши для короля?
- Нетрудно сказать, - отвечал Кормак. - Для него лучше всего: твердость без гнева, настойчивость без спора, вежливость без надменности; пусть он охраняет древние науки, вершит правосудие, вещает истину, почитает поэтов, поклоняется всевышнему Богу. Ему следует спрашивать совета у мудрого, следовать учениям древности, блюсти законы: Пусть он будет нежен, пусть о будет суров: пусть он будет милостив, пусть он будет справедлив, пусть он будет справедлив, пусть он будет терпим, пусть он будет упорен, пусть он ненавидит ложь, пусть о любит правду, пусть не помнит зла, пусть не забывает добро, пусть за столом его будет людей много, а на тайном совете мало, пусть союзы его будут тверды, пусть налоги его будут легки, пусть суждения его и решения будут быстры и ясны".

Собственно, подобные качества приписываются идеальному правителю практически в каждой культуре - таковы идеальные владыки и у Толкина в том же "Сильмариллионе", черты идеального государя четко просматриваются и в образах Арагорна и Теодена. Это качества идеального администратора, правителя и судьи. Я бы сказала, чисто утилитарные характеристики.
Однако, соблюдение этических норм не спасает ни государя, ни его народ от бед ("Сильмариллион"). С одной стороны, это может быть объяснено очевидными причинами. С другой стороны, есть более глубинные, скрытые причины. И потому переходим к сакральной составляющей "Правды Короля".

Король в первую очередь сакральная фигура. От правильности его поведения, от соблюдения определенных норм зависит благополучие его подданных и благополучие самой земли, в которой он правит. То есть, король - гарант правильного миропорядка, и нарушение им определенных норм приводит к нарушению этого миропорядка, бедствиям и гибели (см сагу "Разрушение дома Да Дерга").
Привожу выдержку из статьи Олега Зотова по этой теме:

The basic idea of AM is an interdependence of the well-being of a tuath and a keeping his 'truth' by a ruler. It can be observed from different sides: as a contract, and so to reflect the 'judicial' basis of a kingship; as a mythological concept, and so to reflect the 'sacral' meaning of kingship, also preserved in the idea of a 'kingship as marriage' and of a king as a supporter of a cosmic order.

"Основная идея Audacht Morainn (Завещания Моранна) состоит в том, что благополучие племени связано с "правдой" его правителя. "Правда" правителя может рассматриваться с разных сторон - как "договор", отражая таким образом судейсикй аспект королевской власти; как мифологическая концепция, отражая таким образом сакральный аспект королевской власти, а также идею королевской власти как брака, при этом король поддерживает космический миропорядок".

Король должен был обладать "правдой" как в духовном, так и в физическом смысле. Потому любой физический недостаток автоматически наносил ущерб этой "правде", а через нее - и миропорядку, благополучию. Изъян в короле - изъян в миропорядке. "Верховный правитель бесстрашный, не знающий поражений, многодетный, могучий, свирепый, краснощекий, ужасный, без раздора, без порчи сделался тогда королем Ирландии", - вот типичное описание идеального ирландского владыки. Даже такой положительный герой, как Нуаду Серебряная Рука, верховный король Туата де Данан не может одолеть фоморов отчасти еще и потому, что он - калека. Очень любопытно это отражается у Н. Толстого в "Пришествии Короля": "Люди открыто говорили, что Правда Земли не с Диармайтом мак Кербайллом, и были те, кто вспоминал уродство его отца, а именно его перекошенный рот".

Король без порчи, без изъяна: Король-калека может быть сколь угодно благородным правителем, умным администратором, блестящим полководцем и политиком, но если "правда" не с ним - удача покинет его.
Если мы рассмотрим с такой точки зрения акт передачи Маэдросом верховной власти Финголфину, то мы увидим в этом не просто покаяние Маэдроса. Это и забота государя о своем народе - увечный не может быть королем, ибо это принесет "увечность" благополучию его земли и народа. В данном случае образ Маэдроса обретает еще большее благородство.
Увечный вождь - Брандир Хромой - хотя по праву и является владыкой своего народа, на деле никакой реальной власти не имеет. Хотя это человек умный и благородный - но он увечен.
Но наиболее интересен в этом аспекте поединок Финголфина и Мелькора. Если рассматривать поединок с точки зрения "Правды короля", то он обретает еще один смысл - нанеся Мелькору неизлечимое увечье, Финголфин лишает его способности быть полноправным королем, фактически лишает его власти. Верховный король в поединке лишает "правды" претендующего на верховную власть над Средиземьем Моргота. (Естественно, объяснять все события только с этой точки зрения было бы неправильно, но рассматривать и этот аспект просто необходимо.) А потом был поход Берена, в результате которого Мелькор теряет один из символов своей власти. То есть, земля ему уже неподвластна. С этого, фактически, начинается его поражение.
Кроме прочего, Мелькор, тем не менее оставаясь на престоле, доводит землю, в которой он властвует, до такой степени разрушения, что ее приходится уничтожить. Ибо "правда земли" - не с ним.
Точно так же можно рассматривать во "Властелине Колец" болезнь и исцеление Теодена. Здесь как раз пример ущерба королевской "правде" именно в душевном смысле. Пока король болен, в Рохане происходит явное "падение нравов", о чем и говорит Гэндальф. А исцеление Теодена фактически спасает его народ.
Есть в "Сильмариллионе" еще один знаменитый калека - а именно, Берен. Он по праву вождь своего народа. Но вступив в пределы Дориата, он уже не принадлежит своей земле и народу, его "правда" в другом. В исполнении того, что ирландцы назвали бы гейсом, место которого у Толкина занимает клятва.

В ирландской традиции одну из определяющих ролей в судьбе короля играет соблюдение им гейсов - сакральных запретов. На наш взгляд они порой просто абсурдны, но на самом деле это были как раз те самые запреты, нарушение которых приводило к нарушению миропорядка. Ирландские саги просто переполнены примерами того, как король по недомыслию или вследствие злых козней нарушает гейс - и погибает или приносит несчастье своей земле.
Как я уже сказала, место гейса у Толкина занимает клятва. Я не стану глубоко вдаваться в рассмотрение этой темы, поскольку она требует отдельного изучения, скажу только, что зачастую это клятвы, которые и в случае исполнения, и в случае невыполнения одинаково гибельны. Пожалуй, нет ни единой клятвы эльфийских государей, которая не привела бы к беде (в той или иной степени, причем в первую очередь для того, кто клялся). Это и клятва Феанора и его сыновей, и клятва Тингола, и клятва Финрода. Наиболее ярко эта безысходность видна в разговоре Маглора и Маэдроса:

Маглор сказал: "В нашей клятве не говорится, что мы не должны выжидать, и, может, в Валиноре нам все простится и будет забыто, и мы получим свое миром."
Но Маэдрос ответил, что если они вернутся в Аман, но Валар не вернут им своей благосклонности, то клятва останется в силе, но не будет никакой надежды исполнить ее, и сказал он: "Кто скажет, какая страшная судьба постигнет нас, если мы воспротивимся Могуществам в их собственной земле или даже замыслим принести войну в их священное царство?"
Но Маглор все еще колебался. "Но если Манвэ и Варда сами снимут с нас клятву, которой мы призвали их свидетелями, разве не утратит она тогда силу?"
Но Маэдрос ответил: "Но как достигнет наш голос Илуватара, что пребывает за Кругами Мира? Ведь в безумии своем мы его именем поклялись, призвав на себя Вечную Тьму, ежели не сдержим слова. Кто же освободит нас от клятвы?"
"Если никто, - сказал Маглор, - то воистину уделом нашим станет Вечная Тьма, сдержим мы клятву или нарушим ее. Но если нарушим - то это будет меньшим злом".

Нарушение гейса приводит к нарушению миропорядка. Какими бы благородными и отважными ни были эльфийские короли, они гибнут. Почему же, даже соблюдая свою правду, свою клятву, они тем не менее обречены?
Если встать на точку зрения "Правды Короля", то мы увидим, что был один сакральный запрет в прямом смысле этого слова, даже божественный запрет - а именно, пророчество, точнее, предупреждение Мандоса, к которому не прислушались нолдор. Я не стану приводить весь отрывок целиком, только выдержки:
"Их клятва (дома Феанора) будет вести их, она же и предаст их, она же вырвет из их рук те сокровища, которые они поклялись добыть. Все благие их начинания обратятся во зло: Навек быть им Обделенными:". И то, что эльфы переступили через этот запрет-предупреждение (кстати, что любопытно, опять же ради своей клятвы) открывает путь Искажению в их судьбы, играя роль аналогичную нарушению гейса, приводит к нарушению миропорядка...
То есть, нарушение "правды" у Толкина зовется - Искажением...

Одним из сакральных аспектов королевской традиции является брак короля. Обычно в ирландских сагах герой встречает прекрасную незнакомку, которая становится его супругой. Потом, как правило, выясняется, что она не из людского рода и олицетворяет Власть или является олицетворением земли, в которой герой правит ( в этом отношении очень интересна статья Т.А. Михайловой "Этайн и Кайльб: облик женщины и женский образ")
Очень любопытно с этой точки зрения рассмотреть историю гибели Тингола и разорения Дориата. Вообще, вся история Берена и Лютиэн и гибели Дориата - целый узел "правд" и их нарушений. В данном случае божественной супругой, персонификацией земли и власти, является Мелиан. Дориат защищен волшебным Поясом Мелиан, пока Тингол жив, и пока он не нарушает "правды" - то есть, не связывает себя с Сильмариллом, не открывает свою хранимую землю Искажению. Что говорит Мелиан Тинголу в момент его клятвы: "О король, коварное ты задумал. Но если не утратили проницательности мои глаза, то бедой это обернется для тебя, исполнит ли Берен твой приказ или нет (та самая обоюдоострая клятва-гейс!!). Ибо ты обрек (судьбе) или дочь свою, или себя самого. И ныне судьба Дориата связана с судьбой королевства более великого".
С гибелью Тингола и нарушением "правды" земли, Пояс Мелиан (Мелиан здесь - аналог богини-земли, сакральной жены короля, покровительницы его власти и его королевства) исчезает с ее уходом, и Дориат гибнет тоже. Иногда возникает вопрос - как же королева могла покинуть свой народ, оставить его без защиты? А потому, что она есть олицетворение той самой "правды", которой уже нет. Она уже не может защитить никого. Ее защита нарушена уже тогда, когда была произнесена клятва Тингола о Сильмарилле. И королева - олицетворенная "правда земли" покидает эту землю, ибо Правда нарушена, и Искажение вступило в Дориат.
Кстати, аналогичный пример - гибель Нуменора. Нарушение королями "правды" земли - отступление от "правильного поведения" приводит к гибели острова.

Одним из интересных аспектов королевской традиции является "узнавание" истинного короля, королевские испытания, которые очень четко просматриваются в судьбе, например, Арагорна или Барда - именно ему, наследнику Гириона, суждено пустить черную стрелу и стать драконоубийцей. Таких примеров можно найти много, и рассмотрение сюжетных поворотов, поступков и мотиваций с этой точки зрения было бы весьма интересно.

Наверное, можно найти еще много примеров отражения королевской традиции у Толкина, но это предмет для гораздо более широкого и квалифицированного исследования.

Что же можно сказать в заключение? Многие события в произведениях Толкиена могут быть рассмотрены и с точки зрения европейской королевской традиции, что позволяет глубже понять истоки его творчества, а также открыть в нем новый, более глубокий смысл. Именно эти аспекты делают мир Толкина столь живым и глубоким, что сейчас мы изучаем его почти как реально существующий. Конечно, нельзя объяснять события и поступки персонажей ТОЛЬКО с этой точки зрения, да и выискивать прямые аналогии тоже было бы неверно, ведь все преломляется, проходя сквозь призму творчества писателя. Но и пройти мимо было бы неправомерно. Сознательно ли это получилось или случайно, чисто в силу того, что "Правда" органически входила в миропонимание Толкина как историка, лингвиста, филолога, литератора, философа и христианина - это уже другой вопрос. Вообще, здесь больше вопросов, чем ответов. Тема лишь обозначена и ждет своего исследователя.

Приложение

Ответы на часть заданных на конференции вопросов я включила в текст эссе, а именно, почему для сравнения использовались именно ирландские источники и сознательно ли Толкин вводил в свои произведения эти мотивы.
Другие вопросы были связаны с образом "увечного короля". Действительно, в мифологии часто встречаются увечные божества, которые, как Один, остаются полноправными владыками. Дело в том, что здесь имеется в виду другой аспект физической "неполноты" - существа однорукие, одноглазые или одноногие принадлежат, как правило, к иному, потустороннему миру, незримому миру, где как бы существует недостающая часть их тела. Например, око Одина, отданное за мудрость, фактически существует в ином мире, и посредством его Один видит то, что неведомо другим (в этом смысле очень интересно прочесть "Пришествие Короля" Н. Толстого, где Мирддин точно так же отдает свой глаз, с помощью которого видит в ином мире). Таковы и сыны Калатина в "Похищении Быка из Куальнге", отдавшие каждый за магическую силу руку. Таковы и обитатели нижнего мира, абаасы, в якутской мифологии - они вообще полностью "половинчаты", одноруки, одноноги и одноглазы. Именно поэтому друид закрывает глаз и становится на одну ногу, чтобы "заглянуть" в иной мир.
Отсюда и поздний образ Увечного Короля - хранителя Копья или Грааля, хранителя священной тайны и высшего знания.

2000

Thaliorne

Параллели Свет-Добро, Тьма-Зло в Арде

В Арде нет четких параллелей Свет-Добро, Тьма-Зло

Единственным обоснованием утверждений о наличии связи между этими понятиями может служить любовь Саурона и Мелькора к черному цвету и их же нелюбовь к белому. Точнее известно, что "он [Саурон] не использует белый цвет. Орки, служащие Барад-Дуру, носят знак Красного Глаза." (Властелин колец, 3 книга, первая глава). Что касается Мелькора - то про его отношение к белому (а точнее, к Свету) может говорить то, что он носил корону с тремя небезызвестными камнями - весьма странный поступок для того, кто не выносит света. А вышеприведенная цитата про Саурона, как я думаю, означает всего лишь "в его эмблеме нет белого цвета".

Из всего этого я делаю простой вывод - и Мелькор и Саурон просто предпочитали черный, а к свету относились терпимо. Можно даже указать, почему они любили черный цвет. Саурон, скорее всего, следовал традиции, оставшейся после Мелькора. А что касается самого Мелькора, то "Мелькор постоянно направлял могучую волю на то, что оградить свой разум, что физически выражалось в темноте и тенях, окружавших его" (X том, 5 часть, текст VII). Таким образом можно предположить (хотя могут быть и другие объяснения), что черный цвет есть просто следствие побочного эффекта телепатической защиты (говоря современным языком).

Что же касается солнцебоязни, то здесь надо вспомнить, что Солнце было изначально создано для борьбы с Мелькором, оно олицетворяет огонь (эльфийское "наур"). Таким образом, скажем орки, боятся не столько света, сколько огня. Арагорн тоже говорит "Всадники не любят его [огонь]" (ВК, книга 1, глава 11). Здесь уместно вспомнить цитату из слов Гэндальфа к Балрогу "Я служитель Тайного Огня, носитель пламени Анор. Ты не пройдешь. Темный огонь не поможет тебе, пламя Удун." Орки и Назгул боятся именно "пламени Анор" (Анор - солнце). Страх орков перед балрогом скорее всего вызван просто его силой.

Что же касается света вообще, то тут у орков страха нет. Например луна (не путайте Голлума с орками!). Орки Минас-Моргул даже носили эмблему луны - что было бы странно для существ, боящихся света. Таким образом орки (и, например, тролли) боялись СОЛНЕЧНОГО света, а не света вообще. Именно красноватые и золотистые цвета, а вовсе не белые и серебристые, пугают "темных" (и, заметим, далеко не всех).

Можно считать доказанным, что так называемые "темные" просто в силу каких-то причин предпочитали черный цвет белому (не всегда, как показывает эмблема Минас-Моргул), не особенно страшась при этом света и не так уж обожая темноту (факелами они в логове Шелоб, по крайней мере, пользовались. Да и в Хоббите сказано, что хотя под Мглистыми горами было не так уж темно - Голлум мог видеть - гоблины пользовались огнем для освещения). Остается вопрос с так называемыми "светлыми". Надо отметить, что скорее всего в Арде и у Эдайн и у эльфов существовала естественная ассоциативная цепочка "темнота" - "неведомое" - "страх". Здесь уместна цитата (X том, 5 часть, 2 текст):

Поняли они [Валар], что Мелькор задумал обратить тьму и ночь себе на службу, как прежде хотел обратить пламя, и огорчились, ибо, согласно их замыслам, на Земле во всем должны были быть перемены, и ни дню, ни ночи не следовало длиться бесконечно. Ибо благодаря Ночи Дети Арды познают День, и научатся видеть и любить Свет; однако и Ночь должна была быть по-своему благой и благословенной, временем отдыха и размышлений, а также созерцания высоких и прекрасных творений, что находятся за пределами Арды и днем не видны, ибо Анар затмевает их. Мелькор же хотел превратить ее во время незримых опасностей, бесформенного страха, тревожного бдения; или же кошмарных видений, влекущих через отчаяние к тени Смерти.

Но темный/черный - означает именно пугающий, а вовсе не злой. Так например Турина называли "Черный Меч" (страшный, но не злой в смысле абстрактного зла. Впрочем, это имя могло относиться и просто к цвету его меча). Или "Мория" - это название значит "черная бездна". Из того, что это название было высечено на воротах Мории в период дружбы Нолдор и гномов Мории, можно предположить, что "черный" не означало "дурной" - имелось в виду лишь, что в Мории эльфам страшно - по-видимому даже Нолдор не любили больших подземелий, как и Леголас (вспомним его первоначальное отношение к пещерам Агларонд).

И наконец "светлые", точно так же как и "темные", без разбору используют в символике и белый и черный. Знамя Элендила - черное, как и камень Эреха, который установил вроде бы Исилдур. Арагорн на своей коронации одет в черную кольчугу, нуменорцы плавают под черными парусами ("черные паруса для нас знак особой чести, они обозначают прекрасную ночь до прихода Врага") - этот список наверняка можно продолжить. Вряд ли бы такие вольности допускались, если бы существовала четкая связь "тьма - зло".

Все вышесказанное имеет смысл только при определенной трактовке понятий "Тьма" и "Свет". Если же под этими словами подразумевать нечто совершенно другое, то все может быть по-другому. Однако любое более-менее разумное толкование ассоциирует "Свет-белый" и "Тьма-черный". И тогда довольно странным кажется использование "ортодоксальными светлыми" "темной" символики (черного цвета) и наоборот.

С моей точки зрения, в Арде понятия "Свет" и "Тьма" имеют столько же разнообразных значений, что и у нас. Часто "Свет" обозначает изначальный замысел Илуватара, незапятнанность Диссонансом. Среди Истари белый цвет обозначает, скорее всего, мудрость (или должность?). Ведь при обычном толковании цветов все Истари должны были бы прибыть в белом (JRRT сам проводил параллель - "Истари - ангелы, посланцы").

Справедливости ради следует отметить, что в единичных случаях (мне известно два) слова "Свет" и "Тьма" используются для обозначения соответственно противников Моргота и его подчиненных, но и здесь, как мне кажется, тьма обозначает ужас, а свет используется просто как антоним тьмы.

Итак, к каким выводам я прихожу на основании вышеприведенных фактов? Основное значение (помимо оптического) слов "черный" и "темный" в Арде связано со страхом и ужасом. Хорошего часто употребляемого аналога слова "светлый" в английском нет (по крайней мере мне он неизвестен), а слово "белый" крайне редко несет какую-либо смысловую нагрузку помимо обозначения цвета (а когда несет, видимо, обозначает мудрость). Таким образом Свет и Тьма как абстрактные силы могут обозначать разве что Страх и Мудрость. Никакого иного философского смысла жители Арды в них не вкладывали (да и такое сопоставление более чем сомнительно).

1999

Остогер

Религия в Арде
(Хрестоматия)

" I am in any case myself a Christian; but
the 'Third Age' was not a Christian World"
(J.R.R. Tolkien)

Предисловие

Вопрос о существовании религии и ее формах в мире Толкиена возник еще на заре существования листа, в апреле 1997 г. Тогда один из основных вопросов этой темы был сформулирован Руумилом следующим образом:

"Почему у Толкиена нет религии нигде (разве что в Нуменоре)?"

В ответ я писал:

"Многие удивляются отсутствию упоминаний о религиозных представлениях народов Арды, полагая причиной тому либо отсутствие религии (что кажется [им] невероятным), либо нежелание Толкиена писать об этом предмете (умолчание). Ни то, ни другое неверно. Действительно, сведения весьма скудны, но нет оснований говорить об их отсутствии"

Теперь, через более чем два года после написания этих строк, я понимаю, что был слишком категоричен, и сведения вовсе не так уж "весьма скудны" как мне представлялось. Именно это и побудило меня переработать свои старые послания на лист в сводную статью, дополнив их новыми сведениями, нисколько, впрочем, не изменивших моих старых выводов.

Прежде чем приступить к изложению, имеет смысл привести точку зрения самого Дж.Р.Р. Толкиена:

"Единственной критикой, вызывавшей мое раздражение, было утверждение об "отсутствии религий" (а также и "отсутствии Женщин", впрочем, это не имеет значения, поскольку неверно). Это монотеистический мир с "естественной теологией". Необычное отсутствие церквей, храмов, или религиозных обрядов и церемоний, является всего лишь частью данного исторического полотна [1]"

Разумеется, это утверждение нуждается в некотором комментировании, но оно позволяет нам не искать того, чего нет, там, где сего нет, а именно, отбросить гипотезу о сознательном замалчивании Толкиеном существования религиозных культов там, где кому-либо хотелось бы (по тем или иным причинам) их увидеть. Таким образом, имеет смысл ограничить область исследований теми границами, которые очертил сам автор своими сведениями.

Прежде всего следует заметить, что поскольку через всю историю Арды (как следствие Великой Музыки) проходит борьба Замысла с Искажением, то следует выделить существование двух взаимоисключающих религий:

"- Нет, говорите Вы, Эру - Единый, и равных Ему нет, Он сотворил Эа, а сам - вне ее; валар могущественнее нас, но немногим ближе к Его величию. Не так ли?
- Так, - кивнул Финрод. - Мы так говорим. Мы знаем валар, и все они говорят то же самое - все, кроме одного."

Назовем их, не мудрствуя лукаво, Религией Замысла и Религией Искажения (под "религией" здесь подразумеваются лишь религиозные представления, не формы культа). Начнем с первой.

1. Религия Замысла

Суть ее выражают следующие положения Толкиена:

"Эльдары и нуменорцы верили в Единого, истинного Бога, и считали поклонение иным - мерзостью [2]"

"... они [валары] - всего лишь сотворенные духи - высокие в ангельской, как мы могли бы сказать, иерархии, с подчиненными им низшими ангелами - почитаемые, как следствие, но не удостаиваемые поклонения (*)

(*) Потому и не было в этом "мире" храмов, "церквей" или капищ у "добрых" народов. Они совсем или почти не имели "религии" в смысле богослужения. Они могли в беде воззвать к валарам (к Элберет, например), как католик мог бы воззвать к святым... [3]"

2. О Религии Замысла у различных народов

2.1. Эльфы

Известно, что люди Трех Домов, придя в Белерианд, попали под сильное влияние культуры эльдаров, заимствовали их космогонию и философию:

"...они [люди Запада] - потомки тех людей, что пытались раскаяться и бежали с Востока от тирании Темного Владыки и его ложной религии, и, при помощи эльфов, вернули (и углубили) свое знание истины и природы Мира. Так они ушли от языческой "религии" в чисто монотеистический мир, в котором никакой предмет, существо или явление не могло быть предметом поклонения, даже боги (валары), ибо и они были всего лишь созданиями Единого. Он же - вне.

Нолдор Белерианда были изгнанниками (после своего падения) из Благословенного Края и не имели "религии" (или, скорее, культа), ибо валары славили Эру "Единого", Илуватара Всеотца, на Таникветиль. [4]"

"...На Таникветиль каждый раз, в начале сбора плодов, Манвэ устраивал великое празднество во славу Эру, когда все народы Валинора пели и веселились на Таникветиль. [5]"

Хотя у эльфов и отсутствовали религиозные обряды и церемонии, их тенью все же, наверное, возможно счесть еженощное пение к Элберет при восходе звезд [53].

"Из всех духов Мира эльфы более всего любят и почитают Варду. Они зовут ее Элберет и взывают к ней из мглы Средиземья, и возносят ей песни при восходе звезд. [6]"

"Высоко на востоке зажглась Звездная сеть, Реммират; принизывая туман, разгорелся, как пламенный рубин, Боргиль. Потом вдруг, словно по волшебству, небо разъяснилось, а из-за окраины мира блеснул Небесный Меченосец, Мэнальвагор, в сверкающем поясе. Эльфы встретили его звонкой песней... [7]"

Впрочем, такой обычай, характерен полагаю, лишь для калаквэнди (а в Средиземье лишь для нолдоров):

"Это же заморские эльфы. Песня про Элберет! - изумился Фродо. [8]"

Но не для мориквэнди и, тем более, авари:

"...но то были авари, для которых история Белерианда была лишь слухом, а Валинор - малознакомым именем. [9]"

Обычай же в беде призывать Элберет, существовал, вероятно, даже и среди лесных эльфов:

"Внезапно путников охватил страх.

- О Элберет Гилтониэль, - вскидывая голову, прошептал Леголас. [10]"

В ходу были и пожелания вроде:

"Да хранит тебя Элберет. [11]"

Следует добавить, что у Толкиена были глухо упомянуты некие эльфийские "празднества в честь айнур:

"...в народе прозвали ее Идриль Среброногая, ибо она, хоть и королевская дочь, всегда ходила босая и простоволосая, кроме как на празднествах в честь айнур. (LT)"

Этого, полагаю, достаточно, чтобы получить некоторое представление о "религии" (точнее, ее отсутствии - в смысле культа) у эльфов.

2.2. Люди

Голос говорил с нами, и мы внимали. И сказал Голос:

- Вы - мои дети. Я послал вас, чтобы вы жили здесь. Придет время, и вы унаследуете всю Землю, но пока вы еще дети и должны учиться. Взывайте ко мне, и услышу; ибо я смотрю на вас

(Повесть Аданэли)

2.3. Нуменорцы Второй Эпохи

Нуменорцы, потомки Трех Домов, переняли, как уже говорилось, посредством предков, свои религиозные представления от эльфов

"Но Хурин ответил: Ты что, забыл с кем говоришь? Давным-давно ты проповедовал так нашим отцам, но мы избегли твоей тени. Теперь же мы знаем о тебе от тех, кто видел Свет и слышал голос Манвэ. Да, до Арды был ты; но не только ты. И не ты - создатель ее. И могущественнейший - не ты, ибо растратил втуне силу свою. Ты не более, чем сбежавший вор, и твои цепи еще ждут тебя.

"Ты хорошо заучил песни своих хозяев", сказал Моргот. [12]"

Далее,

"Нуменорцы (как и прочие народы людей, враждебных Морготу, но оставшихся в Средиземье и не ушедших в Нуменор; например, ристанийцы) были строго монотеистами. [13]"

"В Нуменоре не было храмов (пока Саурон не ввел культ Моргота). Вершина Менельтармы, Небесной Колонны, была посвящена Эру Единому; там в любое время - в подражание валарам на Таниквэтиль - нуменорцы (в одиночестве, а в определенные времена и вместе) взывали к Богу и славили Бога. [14]"

Заметим, однако, что лишь император Нуменора мог говорить вслух на вершине Небесной Колонны. [15] ) Вершина Менельтармы была единственным местом поклонения в Нуменоре, там не было ни строений, ни храмов: эти вещи ассоциировались со злом. [16],[17]. Были в Нуменоре и места, посвященные тем или иным валарам, но они не были местами поклонения.

"...Говорят, что в древности сами Владыки по временам бродили в садах, что мы [нуменорцы] посвятили им. Там ставили мы их образы, сотворенные эрессейцами, что видели их в лицо, - словно портреты дорогих друзей. Не было храмов в этой земле. Но на Горе беседовали мы с Единым, что не имеет образа". [LR]"

Следует добавить еще, что в Нуменоре существовал обычай приносить в дар Эру первые плоды. [18] Подробности же, касающиеся религиозных обрядов Нуменора, упомянутые в UT, настолько общеизвестны, что я привожу лишь ссылку на них. [19] Подобно тому, как эльфы выделяли изо всех валаров и особо чтили Элберет [20]), нуменорцы почитали Уйнен и приравнивали ее в своем почитании валарам. [21] Что же касается Эру, то лишь императору позволялось призывать его имя в свидетели, и притом только в исключительно важных и торжественных случаях. [22] Впрочем, нуменорцам случалось упоминать имя Единого и вне официальных церемоний:

"- Да призовет меня Эру раньше, чем придет такое время! - воскликнул Менельдур [23]"

2.4. Нуменорцы Третьей Эпохи

But if you imagine people in such a mythical state, in
which Evil is largely incarnate, and in which physical resistance
to it is a major act of loyality to God, I think you would have the
'good people' in just such a state: concentrated on the negative:
the resistance to the false, while 'truth' remained more historical
and philosofical than religious
(J.R.R. Tolkien)

Гондор - государство, основанное Верными после гибели Нуменора - старался, как известно, в чем это было возможно, следовать древненуменорским традициям.

"Валары не приняли вызов восставших, ибо эрухини не были в их власти: они не могли ни сражаться с ними, ни воздействовать на них демонстрацией своих "божественных" сил. Они воззвали к Богу, что привело к катастрофическому "изменению замысла". ... Подобно Ною, горстка Верных, отрекшихся от участия в мятеже (хотя многие из них и были принесены в жертву "сауроновцами" в Храме [24]), спаслись ... и основали государства - гаснущую память о Нуменоре в изгнании, ... унаследовав ненависть Саурона, дружбу эльфов, знание истинного Бога и (к несчастью) стремление к земному бессмертию [25]), обычаи бальзамирования [26] и строительства великолепных гробниц - их единственных (или почти единственных) "святилищ" [27]. Святилище Эру и Менельтарма сгинули, и не было им замены. Точно так же, когда пришла к концу линия императоров, исчез эквивалент "священства": ибо эти понятия ("священник" и "государь") совпадали для нуменорцев. (см. [22]) Однако, хотя Бог (Эру) и был основой философии добрых нуменорцев, первопричиной истории в их понимании, Он во время Войны за Кольцо не имел святилищ; Ему не поклонялись. Отличительной чертой Запада, и всех земель, находившихся под нуменорским влиянием был отказ поклоняться какому-либо "существу", и прежде всего "темному владыке", демону сатаны, Саурону, или кому иному. Они, как я полагаю, не возносили богу молитв, но сохраняли остатки обычая "благодарения". [19], [28]. (Находившиеся под сильным влиянием эльфийской культуры могли взывать к валарам о помощи, будучи в неотвратимой беде или в страхе перед злобным врагом [20], [29]). Позднее обнаружилось, что существовало, все же "святилище" на Миндоллуине, доступное лишь императорам, где они издревле славили Эру и благодарили его от имени всего народа, что со временем было забыто. Именно там Арагорн нашел сеянец Белого Дерева [30], и пересадил его в Фонтанном Дворе. Следует предположить, что с возвращением династии императоров-священников (чьей праматерью была Лучиэнь) почитание Бога было возобновлено, и Его Имя (или титул) вновь было у всех на устах. Но не существовало храмов Истинного Бога, пока не угасло нуменорскоe влияние. [31]"

"Но Нуменор пал и был уничтожен, Гору поглотили воды, и не было ей замены. Среди изгнанников, остатков Верных, что отвергли ложную религию и не приняли участия в восстании, религия как поклонение божеству (но не как философия и метафизика) не играла большой роли, хотя ее отблеск можно уловить в замечании Фарамира о предтрапезном обряде (см. [28]), [32]"

Вместе со многими другими обычаями гондорцы сохранили и нуменорский закон о том, что лишь император мог призывать Эру в свидетели [22]; когда же династия Анариона прервалась, это право перешло к наместникам [33].

2.5. Ристанийцы

Помимо того, что ристанийцы были монотеистами [13] и знали о существовании Ороме: "Люди говорили, что Бэма (так звали ристанийцы Оромэ Охотника) привел предков меарас с Запада, из-за Моря. [34]"

мы немногое знаем об их религиозных представлениях. Кое-какую информацию можно извлечь из предсмертных слов Теодена:

"... Иду к предкам. Но даже среди них, могучих, мне теперь можно не стыдиться... [35]"

Не было ли у ристанийцев культа предков?

2.6. Хоббиты

"Я не думаю, что у хоббитов существовали какие либо формы поклонения или молитвы (разве что у находившихся под особым эльфийским влиянием (см. [20]) [36]"

По поводу "особого эльфийского влияния":

"А Фродо, упав наземь, сам не зная почему, вдруг вскричал: "О Элберет! Гилтониэль!" - и ударил кинжалом в ногу подступившего врага. [37]"

"Именем Элберет и прекрасной Лучиэнь клянусь, - проговорил Фродо, воздев меч, - Кольца вы не получите. И я не ваш". [38]"

"- Гилтониэль, о Элберет! - выкрикнул Сэм: ему вдруг вспомнилась Хоббитания и песня эльфов, от которой шарахнулся в лес черный Всадник.
- Аийа эленион Анкалима! - воскликнул позади него Фродо. [39]"

и т.д.

2.7. Синие Маги

"Говорят, что они были основателями и зачинателями тайных культов и "магических" обычаев, переживших падение Саурона. [40]"

3. О Религии Искажения у различных народов

I am the Elder King: Melkor, first and mightiest of all the Valar, who was before the world, and made it

3.1. Учение Мелькора

Говорят, Мелькор в древние времена казался хорошим, и завоевал любовь людей, и тогда начал богохульствовать, говоря, что Эру не существует, и называл себя Господом, а люди согласились и назвали его своим Господом и Богом.

Учение и культ Мелькора, который он проповедовал людям на заре их истории, подробно описаны в "Повести Аданэли" [41] Вкратце же Мелькор изложил суть своего учения Хурину

"Я - Извечный Король, Мелькор, первый и могущественнейший из всех валар, тот, кто был до начала мира и сотворил его. Тень моего замысла лежит на Арде, и все, что есть в ней, склоняется медленно и верно перед моей волей."

"- Вот что скажу я тебе напоследок, раб Моргот - и это я знаю не от эльдаров, ибо мудрость эта вложена мне в душу в сей час. Пусть даже и Арда, и Менель покорятся твоему владычеству - над людьми ты не властен, и не будешь властен. Ибо ты не сможешь преследовать тех, кто не покорится тебе, за пределами Кругов Мира."

"- Да, я не стану преследовать их за пределами Кругов Мира, - ответил Моргот. - Не стану, ибо за пределами Кругов Мира - Ничто. Но в Кругах Мира им не скрыться от меня, пока они не уйдут в Ничто"

"- Ты лжешь, - сказал Хурин. [42]"

3.2. Культ Мелькора в Нуменоре

Учение

"- Ибо ныне, владея слухом людей, Саурон хитроумно исказил все, чему учили валары: говорил он, что в мире, на востоке и даже на западе есть множество морей и земель, ждущих завоевания, где лежат втуне несметные сокровища. Если же они и достигнут края мира, за ним лежит Древняя Тьма. "Из нее же был сотворен мир. Ибо лишь Тьма Божественна, и Властелин ее в силах дарить своим верным слугам новые миры, так что могуществу их не будет предела"

"- Кто же Властелин Тьмы? - спросил Ар-Фаразон."

"И тогда, запершись вдвоем с королем, Саурон заговорил с ним и солгал, говоря:"

"- Властелин Тьмы - это тот, чье имя не произносится ныне: ибо валары обманули вас, представив вместо него Эру, близкий призрак, сотворенный их злодейством, дабы заставить людей служить себе. Истинный их повелитель еще возвысится и освободит вас от этого призрака; имя же его Мелькор, Владыка Сущего, Дарующий Свободу, и он даст вам куда большие силы"

"Так Ар-Фаразон обратился к почитанию Тьмы и Мелькора, Владыки Ее - вначале тайно, а затем открыто, при подданных своих; и они большей частью последовали за ним [43]"

Культ

"По велению Саурона на холме посреди златого Армэнэлоса, нуменорского града, выстроили огромный храм; был он круглый и на высоком цоколе в тысячу футов шириною; стены - пятдесят футов толщиною, и пятьсот футов высотой, а венчал их громадный купол. Купол этот покрыли серебром, и он так блистал в лучах солнца, что был виден издалека; но очень скоро свет его померк, а серебро почернело. Ибо посреди храма, на алтаре пылал огонь, а в самой вершине купола была башенка, из которой поднимался дым. Первое же пламя на алтаре Саурон напитал мертвым деревом Нимлота, и огонь с треском пожрал Дерево, и немало дивились люди, ибо дым, рожденный тем костром, семь дней стоял тучей надо всем краем, прежде чем неспешно уплыть на запад.

С тех пор огонь не угасал и дым не таял, ибо мощь Саурона все возрастала, а в храме этом люди предавали людей мучительной смерти, принося кровавые жертвы Мелькору, дабы он избавил их от Смерти (см. [24]) ...

Могучими и вооруженными приплывали нуменорцы в Средиземье - уже не дарители и не вожди, но жестокие завоеватели. Они хватали людей Средиземья и обращали их в рабство, и присваивали себе их добро, и многих жестоко умерщвляли на алтарях. Ибо в твердынях своих возвели нуменорцы храмы и гробницы; и люди боялись их, и память о добрых королях прежних дней померкла, затмившись жуткими повествованиями [44]"

Человеческие жертвы, очевидно, приносились и с целью обеспечить успех того или иного предприятия. Например, похода Ар-Фаразона:

"Все ждало лишь слова Ар-Фаразона; Саурон же удалился во внутренний круг Храма, и туда привели жертвы, дабы сжечь их [45]"

3.3. Культ Саурона в Средиземье

Вторая эпоха: Варвары

"На юге и на востоке почти все люди были подвластны Саурону, и стали сильны в те дни, и возвели города с каменными стенами, и были многочисленны и жестоки в бою, и вооружены железом. Саурон был для них владыкой и божеством и вызывал у них безмерный ужас, ибо обиталище его было обнесено огнем [46]"

"Когда же Черный Властелин объявился в Средиземье и вновь стал могуч и страшен, Исилдур призвал горцев на великую брань, а они отказались воевать, ибо втайне предались Саурону еще во Вторую Эпоху, в проклятые времена его владычества [47]"

Вторая эпоха: Черные нуменорцы

"Говорят, он был потомком тех предателей рода людского, которые назывались Черными Нуменорцами: они перебрались в Средиземье во времена полновластного владычества Саурона и предались ему, соблазнившись чернокнижной наукой [48]"

Третья Эпоха

"Саурон желал быть и Царем и Богом, и почитался за такового своими прислужниками; в случае своей победы он бы потребовал божественных почестей от всех разумных существ и абсолютной светской власти надо всем миром [49]"

"В конце Второй Эпохи Саурон принял роль морготова местоблюстителя. В конце Третьей Эпохе (хотя и будучи много слабее, чем прежде) он объявил себя Морготом вернувшимся [50]"

3.4. "Язычники"

"Зачем? Зачем они бегут, дурачье? - проговорил Денэтор. - Сгорят - и отмучаются, все равно ж гореть. Возвращайтесь в огонь. А я? Я взойду на погребальный костер. Да, да на костер! Ни Денэтору, ни Фарамиру нет места в усыпальнице предков. Нет им посмертного ложа. Не суждено упокоиться вечным сном их умащенным телам! Нет, мы обратимся в пепел, как цари древнейших времен, когда еще не приплыл с Запада ни один корабль. Все кончено: Запад побежден. Идите и гибните в огне! [51]"

"Не волен ты, наместник, предуказавать день и час своей смерти, - отвечал ему Гэндальф. - Одни лишь владыки древности, покорствуя темным силам, назначали этот час и, одержимые гордыней и отчаянием, убивали себя, а заодно и родню, чтоб легче было умирать [52]"

Приложения

1. The only criticism that annoyed me was one that it 'contained no religion' (and 'no Women', but that does not matter, and is not true anyway). It is a monotheistic world of 'natural theology'. The odd fact that there are no churches, temples, or religious rites and ceremonies, is simply part of the historical climate depicted [Letters, 165]

2. The Eldar and the Numenoreans believed in The One, the true God, and held worship of any other person an abomination [Letters, 183]

3. ...they [Valary] are only created spirits - of high angelic order we should say, with their attendant lesser angels - reverended, therefore, but not worshipful (*)...
(*) There are thus no temples or 'churches' or fanes in this 'world' among 'good' (!) peoples. They had little or no 'religion' in the sence of worship. For help they may call on Vala (as Elbereth), as a Catholic might on a Saint... [Letters, 153]

4. ...they [the peoples of the West] are the descendants of Men that tried to repent and fled Westward from the domination of the Prime Dark Lord, and his false worship, and by contrast [contact?] with the Elves renewed (and enlarged) their knowledge of the truth and the nature of the World. They thus escaped from 'religion' in a pagan sence, into a pure monotheist world, in which all things and beings and powers that might seem worshipful were not to be worshipped, not even the gods (the Valar), being only creatures of the One. And He was immensely remote.
The High Elves were exiles from the Blessed Realm of the Gods (after their own particular Elvish fall) and they had no 'religion' (or religious practices, rather) for those had been in the hands of the gods, praising and adoring Eru 'the One', Iluvatar the Father of All on the Mt. of Aman. [Letters, 156]

5. ...at each first gatherings of fruits Manwe made a high feast for the praising of Eru, when all the people of Valinor poured forth their joy in music and song upon Taniquetil [Silmarillion]

6. Of all the Great Ones who dwell in this world the Elves hold Varda most in reverence and love. Elbereth they name her, and they call upon her name out of the shadows of Middle-earth, and uplift it in song at the rising of the stars [Silmarillion]

7. Away high in the East swung Remmirath, the Netted Stars, and slowly above the mists red Borgil rose, glowing like a jewel of fire. Then by some shift of airs all the mist was drawn away like a veil, and there leaned up, as he climbed over the rim of the world, the Swordsman of the Sky, Menelvagor with his shining belt. The Elves all burst into song [LoTR]

8. These are High Elves! They spoke the name of Elbereth!' said Frodo... [LoTR]

9. ...they were avari, to whom the deeds of Beleriand were but a rumour and Valinor only a distant name [Silmarillion]

10. A sudden dread fell on the Company. `Elbereth Gilthoniel!' sighed Legolas as he looked up [LoTR]

11. May Elbereth protect you! [LoTR]

12. But Hurin answered: "Do you forget to whom you speak? Such things you spoke long ago to our fathers; but we escaped from your shadow. And now we have knowledge of you, for we have looked on the faces that have seen the Light, and heard the voices that have spoken with Mane. Before Arda you were, but others also; and you did not make it. Neither are you the most mighty; for you have spent your strength upon yourself and wasted it in your own emptiness. No more are you now than an escaped thrall of the Valar, and their chain still awaits you.
"You have learned the lessons of your masters by rote," said Morgoth [UT]

13. Numenoreans (and others of that branch of Humanity, that fought against Morgoth, even of they elected to remain in Middle-Earth and did not go to Numenor: such as Rohirrim) were pure monotheists [Letters, 153]

14. But there was no temple in Numenor (until Sauron introduced the cult of Morgoth). The top of Meneltarma or Pillar of Heaven, was dedicated to Eru the One, and there at any time privately, and at certain times publicity, God was invoked, praised, and adored: an imitation of the Valar and the Mountain of Aman [Letters, 153]

15. They did not speak, for no one, save only the King, spoke upon the height of Meneltarma... [UT]

16. ... only one physical place of worship: the summit of the mountain Meneltarma <...> it had no building and no temple, as all such things had evil associations [Letters, 156]

17. But in the midst of the land was a mountain tall and steep, and it was named the Meneltarma, the Pillar of Heaven, and upon it was a high place that was hallowed to Eru Iluvatar, and it was open and unroofed, and no other temple or fane was there in the land of the Numenoreans [Akallabeth]

18. ...after the days of Tar-Ancalimon the offering of the first fruits to Eru was neglected, and men went seldom any more to the Hallow upon the heights of Meneltarma... [Akallabeth]

19. Near to the centre of the Mittalmar stood the tall mountain called the Meneltarma, Pillar of the Heavens, sacred to the worship of Eru Iluvatar. Though the tower slopes of the mountain were gentle and grass-covered, it grew ever steeper, and towards the summit it could not be scaled; but a winding spiral road was made upon it, beginning at its foot upon the south, and ending below the lip of the summit upon the north. For the summit was somewhat flattened and depressed, and could contain a great multitude; but it remained untouched by hands throughout the history of Numenor. No building, no raised altar, not even a pile of undressed stones, ever stood there; and no other likeness of a temple did the Numenoreans possess in all the days of their grace, until the coming of Sauron. There no tool or weapon had ever been borne; and there none might speak any word, save the King only. Thrice only in each year the King spoke, offering prayer for the coming year at the Erukyerme in the first days of spring, praise of Eru Iluvatar at the Erulaitale in midsummeer, and thanksgiving to him at the Eruhantale at the end of autumn. At these times the King ascended the mountain on foot followed by a great concourse of the people, clad in white and garlanded, but silent. At other times the people were free to climb to the summit alone or in company, but it is said that the silence was so great that even a stranger ignorant of Numenor and all its history, if he were transported thither, would not have dared to speak aloud. No bird ever came there, save only eagles. If anyone approached the summit, at once three eagles would appear and alight upon three rocks near to the western edge; but at the times of the Three Prayers they did not descend, remaining in the sky and hovering above the people They were called the Witnesses of Manwe, and they were believed to be sent by him from Aman to keep watch upon the Holy Mountain and upon all the land... [UT]

Близ самого сердца Митталмара стояла высокая гора под названием Менельтарма, Столп Небес, посвященная Эру Илуватару. Хотя у подножья горы склоны ее были пологи и травянисты, по мере подъема к вершине она становилась все круче и у самой вершины становилась неодолима; но по склонам горы была проложена вьющаяся вокруг нее дорога, начинавшаяся у подножья с юга и заканчивавшаяся под навесом вершины с севера. Вершина же горы была как бы приплюснута и выровнена, и могла вместить множества людей; но за всю историю Ну'мено'ра ничья рука не касалась ее. Ни строения, ни жертвенника, ни даже груды диких камней не было никогда на ней; и никаких других подобий храмов не было у нуменорцев во все дни их расцвета, до прихода Саурона. Никакого оружия или орудия труда нельзя было приносить туда; и никто не мог говорить там, кроме Короля. И лишь трижды в году говорил там Король: произнося молитву о наступающем годе в день ЭРУКЬЕРМЭ в первые дни весны, прославляя Эру Илу'ватара посреди лета в день ЭРУЛАЙТАЛЭ и благодаря его в день ЭРУХАНТАЛЭ в конце осени. В эти дни Король восходил на гору пешком в сопровождении большой процессии народа, одетого в белое и украшенного гирляндами цветов, сохраняющей молчание. И в другие дни разрешалось свободно восходить на вершину Менельтармы, поодиночке или в собрании; но говорится, что молчание хранилось там такое великое, что даже чужестранец, не знавший ничего о Ну'мено'ре и его истории, попав туда, не осмеливался говорить вслух. Никакие птицы не прилетали на вершину, кроме орлов. Едва кто-либо приближался к вершине, три орла появлялись и усаживались на трех скалах у западного обрыва; но в дни Трех Молитв они не спускались, а оставались в небе и парили над людьми. Орлов называли Свидетелями Манвэ и верили, что он посылает их из Амана присматривать за Священной Горой и всей страною

20. The Elves often call on Varda-Elbereth, the Queen of the Blesed Realm, their especial friend; and so does Frodo [Letters, 156]

21. ...to her [Uinen] mariners cry, for she can lay calm upon the waves, restraining the wildness of Osse. The Numenorians lived long in her protection, and held her in reverence equal to the Valar [Silmarillion]

22. It had been held lawfully only for the King of Numenor to call Eru to witness, and then only on the most grave and solemn occasions [UT]

23. "May Eru call me before such a time comes!" he [Tar-Meneldur] cried aloud. [UT]

24. And most often from among the Faithful they chose their victims; yet never openly on the charge that they would not worship Melkor, the Giver of Freedom, rather was cause sought against them that they hated the King and were his rebels, or that they plotted against their kin, devising lies and poisons [Akallabeth]

Жертвы они избирали большей частью среди Верных, однако никогда открыто не обвиняли их в непочитании Мелькора, Дарующего Свободу, но скорее в том, что они ненавидят короля и хотят взбунтоваться, или что они замышляют против своих сородичей, действуя ядом и ложью

25. 'Death was ever present, because the Numenoreans still, as they had in their old kingdom, and so lost it, hungered after endless life unchanging. Kings made tombs more splendid than houses of the living. and counted old names in the rolls of their descent dearer than the names of sons. Childless lords sat in aged halls musing on heraldry; in secret chambers withered men compounded strong elixirs, or in high cold towers asked questions of the stars. [LoTR]

Смерть витала повсюду, ибо нуменорцы, как и прежде, в своем древнем царстве, оттого и погубленном, чаяли земного бессмертия. Князья воздвигали гробницы пышней и роскошней дворцов; имена пращуров в истлевших свитках были слаще их уху, нежели имена сыновей. Бездетные государи восседали в древних чертогах, исчисляя свое родословие; в тайных покоях чахлые старцы смешивали таинственные эликсиры, всходили на высокие холодные башни и вопрошали звезды

26. But the fear of death grew ever darker upon them, and they delayed it by all means that they could; and they began to build great houses for their dead, while their wise men laboured unceasingly to discover if they might the secret of recalling life, or at the least of the prolonging of Men's days. Yet they achieved only the art of preserving incorrupt the dead flesh of Men, and they filled all the land with silent tombs in which the thought of death was enshrined in the darkness [Akallabeth]

Однако ужас смерти все более затемнял их сердца, и они, как могли отдаляли его: они начали возводить для своих мертвецов громадные гробницы; мудрецы же неустанно искали тайну бессмертия или, по меньшей мере долголетия. Однако они лишь научились в совершенстве сохранять нетленной мертвую плоть, и вот весь край наполнился безмолвными усыпальницами, где в священном мраке таилась смерть

27. Гондор:

Then he [Isildur] said: "This is a tomb and memorial of Elendil the Faithful. Here it shall stand at the mid-point of the Kingdom of the South in the keeping of the Valar, while the Kingdom endures; and this place shall be a hallow that none shall profane. Let no man disturb its silence and peace, unless he be an heir of Elendil".

They made a stone stair from the fringe of the woods up to the crown of the hill; and Isildur said: "Up this stair let no man climb, save the King, and those that he brings with him, if he bids them follow him." Then all those present were sworn to secrecy; but Isildur gave this counsel to Meneldil, that the King should visit the hallow from time to time, and especially when he felt the need of wisdom in days of danger or distress; and thither also he should bring his heir, when he was full-grown to manhood, and tell him of the making of the hallow, and reveal to him the secrets of the realm and other matters that he should know. [UT]

Затем он [Исилдур]сказал: "Это могила и памятник Элендилу Верному. Здесь будет он пребывать, в центре Южного Королевства, хранимый Валар, до тех пор, пока стоит Королевство; и это место будет святыней, которую никто не осквернит. Пусть ни один человек не нарушает его тишины и покоя, если он не наследник Элендила."
Они сделали каменную лестницу от опушки леса до вершины горы, и Исилдур сказал: "Пусть по этой лестнице не поднимается никто, кроме Короля Гондорского и тех, кому он велит последовать за собой". Тогда все присутствующие поклялись хранить тайну; но Исилдур сказал Менельдилу, что Королю следует время от времени навещать святыню, особенно в тех случаях, когда он почувствует нужду в мудрости во дни опасностей и несчастий; и что он должен также привести туда своего наследника, когда тот достигнет порога совершеннолетия, и расскажет ему о создании святыни, и доверит тайны королевства и другие вещи, о которых тому следует знать.

Арнор и, позднее, Кардолан:

It is said that the mounds of Tyrn Gorthad, as the Barrowdowns were called of old, are very ancient, and that many were built in the days of the old world of the First Age by the forefathers of the Edain, before they crossed the Blue Mountains into Beleriand, of which Lindon is all that now remains. Those hills were therefore revered by the Dunedain after their return; and there many of their lords and Kings were buried. [Some say that the mound in which the Ring-bearer was imprisoned had been the grave of the last prince of Cardolan, who fell in the war of 1409.] [LoTR, App A]

Говорят, курганы Тирн Гортада были насыпаны еще в первую Эпоху пращурами Аданов, до того как они перешли Синие Горы и заселили Белерианд. Вернувшиеся дунаданы почитали курганы, там погребены многие их князья и властители. (Говорят, что курган, в который попал Хранитель Кольца, был могилой последнего князя Кардолана, павшего в войне 1409 г.)

А этот рассказ Бомбадила относится уже конкретно ко временам Кардолана, IX-XVII в.в.:

They heard of the Great Barrows, and the green mounds, and the stone-rings upon the hills and in the hollows among the hills. Sheep were bleating in flocks. Green walls and white walls rose. There were fortresses on the heights. Kings of little kingdoms fought together, and the young Sun shone like fire on the red metal of their new and greedy swords. There was victory and defeat; and towers fell, fortresses were burned, and flames went up into the sky. Gold was piled on the biers of dead kings and queens; and mounds covered them, and the stone doors were shut; and the grass grew over all. Sheep walked for a while biting the grass, but soon the hills were empty again. A shadow came out of dark places far away, and the bones were stirred in the mounds. Barrow-wights walked in the hollow places with a clink of rings on cold fingers, and gold chains in the wind.' Stone rings grinned out of the ground like broken teeth in the moonlight. [LoTR]

Хоббиты услышали о великих Могильниках и зеленых курганах, о холмах, увенчанных белыми коронами из зазубренных камней, и земляных пещерах в тайных глубинах между холмами. Блеяли овцы. Воздвигались высокие стены, образуя могучие крепости и мощные многобашенные твердыни; их владыки яростно враждовали друг с другом, и юное солнце багрово блистало на жаждущих крови клинках. Победы сменялись разгромами, с грохотом рушились башни, горели горделивые замки, и пламя взлетало в небеса. Золото осыпало усыпальницы мертвых царей, смыкались каменные своды, их забрасывали землей, а над прахом поверженных царств вырастала густая трава. С востока приходили кочевники, снова блеяли над гробницами овцы - и опять подступала пустошь. Из далекого далека надвигалась необоримая Тьма, и кости хрустели в могилах. Умертвия бродили по пещерам, бренча драгоценными кольцами и вторя завываниям ветра мертвым звоном золотых ожерелий. А каменные короны на безмолвных холмах осклаблялись, щерились в лунном свете, как обломанные белые зубы

28. Almost the only vestige of 'religion' is seen in the 'Grace before Meat'. This is indeed mainly as it were a commemoration of the Departed, and theology is reduced to 'that which is beyond Elvenhome and ever eill be', sc. is beyond the mortal lands, beyond the memory of unfallen Bliss, beyond the physical world [Letters, 211]

So we always do... we look towards Numenor that was, and beyond to Elvenhome that is, and to that which is beyond Elvenhome and will ever be... [LoTR]

Перед трапезой ... мы обращает взгдяд к погибшему Нуменору и дальше на запад, к нетленному Блаженному Краю, и еще дальше, к Предвечной отчизне

29. Ware! Ware! - cried Damrod to his companion. - May the Valar turn him aside! Mumak! Mumak! [LoTR]

Берегись! Берегись! - крикнул другу Дамрод. - Оборони нас валары! Мумак! Мумак!

30. There came a day when Gandalf could not be found, and the Companions wondered what was going forward. But Gandalf took Aragorn out from the City by night, and he brought him to the southern feet of Mount Mindolluin; and there they found a path made in ages past that few now dared to tread. For it led up on to the mountain to a high hallow where only the kings had been wont to go. And they went up by steep ways, until they came to a high field below the snows that clad the lofty peaks, and it looked down over the precipice that stood behind the City. And standing there they surveyed the lands, for the morning was come; and they saw the towers of the City far below them like white pencils touched by the sunlight, and all the Vale of Anduin was like a garden, and the Mountains of Shadow were veiled in a golden mist. Upon the one side their sight reached to the grey Emyn Muil, and the glint of Rauros was like a star twinkling far off; and upon the other side they saw the River like a ribbon laid down to Pelargir, and beyond that was a light on the hem of the sky that spoke of the Sea. ...

Then Aragorn cried: 'Ye! Utuvienyes! I have found it! Lo! here is a scion of the Eldest of Trees! But how comes it here? For it is not itself yet seven years old.'

And Gandalf coming looked at it, and said: 'Verily this is a sapling of the line of Nimloth the fair; and that was a seedling of Galathilion, and that a fruit of Telperion of many names, Eldest of Trees. Who shall say how it comes here in the appointed hour? But this is an ancient hallow, and ere the kings failed or the Tree withered in the court, a fruit must have been set here [LoTR]

В один прекрасный день Гэндальф как в воду канул, и хоббиты с Леголасом Гимли только руками разводили. А Гэндальф еще ночью увел Арагорна далеко за стены, к южному подножию Миндоллуина; там отыскалась давным-давно забытая тропа, по которой некогда восходили на гору лишь Великие Князья, уединяясь для размышления и созерцания. По кручам поднялись они к возвышенному плато у самой кромки вечных снегов, стали над пропастью за Минас-Тиритом и огляделись, благо уже рассвело. Далеко внизу видны были городские башни, точно белоснежные стебли, озаренные утренним солнцем; и как сад простиралась долина Великой Реки, а Изгарные горы подернула золотистая дымка. На севере смутно серело Приречное взгорье, и дальней звездою мерцал вспененный Рэрос; широкая серебряная лента Андиуна тянулась на юг, к Пеларгиру, туда, где край небес сиял отсветом Моря. ...

И Арагорн воскликнул: "Йе утувьенес! Я нашел его! Это же отпрыск Древнейшего Древа! Но как он здесь оказался? Он не старше семи лет!"

Гэндальф подошел, взглянул и молвил: "Воистину так: это сеянец прекрасного Нимлота, порожденного Галатилионом, отпрыском многоименного Телпериона, Древнейшего из Дерев. А как он оказался здесь в урочный час - этого нам знать не дано. Однако же именно здесь было древнее святилище, и, должно быть, семя Нимлота зарыли в землю еще до того, как прервался род Великих Князей и иссохло Белое Древо".

31. The Valar had no real answer to this monstrous rebellion - for the Children of God were not under their ultimate jurisdiction: they were not allowed to destroy them, or coerce them with any 'divine' display of the powers they held over physical world. They appealed to God; and catastrofic 'change of plan' occured ... But in a kind of Noachian situation the small party of the Faithful in Numenor, who had refused to take part in the rebellion (though many of them had been sacrificed in the Temple by the Sauronians (!)) escaped ... and established a kind of diminishing memory of Numenor in Exile ... inherinting the hatred of Sauron, the friendship of the Elves, the knowledge of the True God, and (less happily) the yearning for longevity, and the habit of embalming and the building of splendid tombs - their only 'hallows': or almost so. But the 'hallow' of God and the Mountain had perished, and there was no real substitute. Also when the 'Kings' came to an end there was no equivalent to a 'priesthood': the two being identical in Numenorean ideas. So while God (Eru) was a datum of good Numenorean philosophy, and a prime fact in their conception of history, He had at the time of the War of the Ring no worship and no hallowed place. And that kind of negative truth was characteristic of the West, and all the area under Numenorean influence: the refusal to worship any 'creature', and above all no 'dark lord' or satanic demon, Sauron, or any other, was almost as far as they got. They had (I imagine) no petitionary prayers to God; but preserved the vestige of thanksgiving. (Those under special Elvish influence might call on the angelic powers for help in immediate peril or fear of evil enemies [The elves often call on Varda-Elbereth, the Queen of the Blessed Realm, their especial friend; and so does Frodo"]. It later appears, that there had been a 'hallow' on Mindolluin, only approachible by the King, where he had anciently offered thanks and praised on behalf of his people; but it had been forgotten. It was re-entered by Aragorn, and there he found a sapling of the White Tree, and replanted it in the Court of the Fountain. It is to be presumed that with the reemergence of the lineal priest kings (of whom Luthien the Blessed Elf-maiden was a foremother) the worship of God would be renewed, and His Name (or title) be again often heared. But there would be no temple of the True God while Numenorean influence lasted [Letters, 156]

32. But Numenor fell and was destroyed and the Mountain engulfed, and there was no substitute. Among the exiles, remnants of the Faithul who had not adopted the false religion nor taken part in the rebellion, religion as divine worship (though perhaps not as philosophy and metaphysics) seems to have played a small part; though a glipmse of it is caught in Faramir's remark on 'grace at meat' [Letters, 153]

33. When the days of the Kings came to an end and Gondor was ruled by the Stewards descended from Hъrin, the steward of King Minardil, it was held that all the rights and duties of the Kings were theirs "until the Great King returns" [UT]

Когда дни Королей подошли к концу, и Гондором правили Наместники, ведущие свой род от Хурина, Наместника Короля Минардила, было установлено, что им принадлежат все права и обязанности Королей "до тех пор, пока Великий Король не вернется"

This oath shall stand in memory of the glory of the Land of the Star, and of the faith of Elendil the Faithul, in the keeping of those who sit upon the thrones of the West and of the One who is above all thrones for ever [UT],

Ответ Кириона на клятву Эорла

"...his [Kirion] oath astounded those who heared it, and filled with awe, and was alone sufficient to hallow the place where it was spoken. [UT]

34. Men said of them [mearas] that Bema (whom the Eldar call Orome) must have brought their sire from West over Sea [LoTR, App. A]

35. "...I go to my fathers. And even in their mighty company I shall not now be ashamed... [LoTR]

36. I do not think Hobbits practised any form of worship or prayer (unless through exceptional contact with Elves). [Letters, 153]

37. "...and he heard himself crying aloud: O Elbereth! Gilthoniel! At the same time he struck at the feet of his enemy [LoTR]

38. By Elbereth and Lъthien the Fair,' said Frodo with a last effort, lifting up his sword, 'you shall have neither the Ring nor me! [LoTR]

39. 'Gilthoniel, A Elbereth!' Sam cried. For, why he did not know, his thought sprang back suddenly to the Elves in the Shire, and the song that drove away the Black Rider in the trees.

'Aiya elenion ancalima!' cried Frodo once again behind him [LoTR]

40. ...I suspect they were founders or beginners of secret cults and 'magic' traditions that outlasted the fall of Sauron. [UT]

41. В Речах Финрода и Андрет [MR] есть глава "Повесть Аданэли". Именно она и приводится Остогером в качестве примечания. Я же решил не умножать текстов сверх необходимого:-) Галадин

42. I am the Elder King: Melkor, first and mightiest of all the Valar, who was before the world, and made it. The shadow of my purpose lies upon Arda, and all that is in it bends slowly and surely to my will. ...

This last then I will say to you, thrall Morgoth," said Hurin, "and it comes not from the lore of the Eldar, but is put into my heart in this hour. You are not the Lord of Men, and shall not be, though all Arda and Menel fall in your dominion. Beyond the Circles of the World you shall not pursue those who refuse you.

Beyond the Circles of the World I will not pursue them," said Morgoth. "For beyond the Circles of the World there is Nothing. But within them they shall not escape me, until they enter into Nothing. "You lie," said Hurin [UT]

43. For now, having the ears of men, Sauron with many arguments gainsaid all that the Valar had taught; and he bade men think that in the world, in the east and even hi the west, there lay yet many seas and many lands for their winning, wherein was wealth uncounted. And still, if they should at the last come to the end of those lands and seas, beyond all lay the Ancient Darkness. 'And out of it the world was made. For Darkness alone is worshipful, and the Lord thereof may yet make other worlds to be gifts to those that serve him, so that the increase of their power shall find no end.

And Ar-Pharazon said: 'Who is the Lord of the Darkness?'

Then behind locked doors Sauron spoke to the King, and he lied, saying: 'It is he whose name is not now spoken; for the Valar have deceived you concerning him, putting forward the name of Eru, a phantom devised in the folly of their hearts, seeking to enchain Men in servitude to themselves. For they are the oracle of this Eru, which speaks only what they will. But he that is their master shall yet prevail, and he will deliver you from this phantom; and his name is Melkor, Lord of All, Giver of Freedom, and he shall make you stronger than they.'
Then Ar-Pharazon the King turned back to the worship of the Dark, and of Melkor the Lord thereof, at first in secret, but ere long openly and in the face of his people; and they for the most part followed him [Akallabeth]

44. Sauron caused to be built upon the hill in the midst of the city of the Nъmenуreans, Armenelos the Golden, a mighty temple; and it was in the form of a circle at the base, and there the walls were fifty feet in thickness, and the width of the base was five hundred feet across the centre, and the walls rose from the ground five hundred feet, and they were crowned with a mighty dome. And that dome was roofed all with silver, and rose glittering in the sun, so that the light of it could be seen afar off; but soon the light was darkened, and the silver became black. For there was an altar of fire in the midst of the temple, and in the topmost of the dome there was a louver, whence there issued a great smoke. And the first fire upon the altar Sauron kindled with the hewn wood of Nimloth, and it crackled and was consumed; but men marvelled at the reek that went up from it, so that the land lay under a cloud for seven days, until slowly it passed into the west.

Thereafter the fire and smoke went up without ceasing; for the power of Sauron daily increased, and in that temple, with spilling of blood and torment and great wickedness, men made sacrifice to Melkor that he should release them from Death. [24]

...And they sailed now with power and armoury to Middle-earth, and they came no longer as bringers of gifts, nor even as rulers, but as fierce men of war. And they hunted the men of Middle-earth and took their goods and enslaved them, and many they slew cruelly upon their altars. For they built in their fortresses temples and great tombs in those days; and men feared them, and the memory of the kindly kings of the ancient days faded from the world and was darkened by many a tale of dread [Akallabeth]

45. And all things waited upon the word of Ar-Pharazon; and Sauron withdrew into the inmost circle of the Temple, and men brought him victims to be burned [Akallabeth]

46. In the east and south well nigh all Men were under his dominion, and they grew strong in those days and built many towns and walls of stone, and they were numerous and fierce in war and aimed with iron. To them Sauron was both king and god; and they feared him exceedingly, for he surrounded his abode with fire [Silmarillion]

47. But when Sauron returned and grew in might again, Isildur summoned the Men of the Mountains to fulfil their oath, and they would not: for they had worshipped Sauron in the Dark Years [LoTR]

48. But it is told that he was a renegade, who came of the race of those that are named the Black Numenoreans; for they established their dwellings in Middle-earth during the years of Sauron's domination, and they worshipped him, being enamoured of evil knowledge [LoTR]

49. Sauron desired to be a God-King, and was held this by his servants; if he had been victorious he would have demanded divine honour from all rational creatures and absolute temporal power over the whole world [Letters, 183]

50. By the end of the Second Age he [Sauron] assumed the position of Morgoth's representative. By the end of the Third Age (though actually much weaker than before) he claimed to be Morgoth returned [Letters, 183]

51. 'Why? Why do the fools fly?' said Denethor. 'Better to burn sooner than late, for burn we must. Go back to your bonfire! And I? I will go now to my pyre. To my pyre! No tomb for Denethor and Faramir. No tomb! No long slow sleep of death embalmed. We will burn like heathen kings before ever a ship sailed hither from the West. The West has failed. Go back and burn!' [LoTR]

52. 'Authority is not given to you, Steward of Gondor, to order the hour of your death,' answered Gandalf. 'And only the heathen kings, under the domination of the Dark Power, did thus, slaying themselves in pride and despair, murdering their kin to ease their own death.' [LoTR]

53. She [Elbereth] was often thought of, or depicted, as standing on a great height looking towards Middle-earth, with eyes that penetrated the shadows, and listening to the cries for aid of Elves (and Men) in peril or grief. Frodo (Vol. I, p. 208) and Sam both invoke her in moments of extreme peril. The Elves sing hymns to her. (These and other references to religion in The Lord of the Rings are frequently overlooked.) [RGEO]

1999