Начало одного из анекдотов советских времен звучало так: "Внимание, внимание! Передаем правительственное сообщение. Дорогие товарищи! Вы, конечно, будете смеяться, но нас опять постигла тяжелая утрата""
Так вот. Вы, конечно. Будете смеяться, но московский Эгладор опять разогнали. На моей памяти это было уже трижды: первый раз, когда тусовку выселили из библиотеки, второй и третий раз "прогоняли с поляны у библиотеки, причем третий раз фатально. Теперь же милиция объявила, что в связи с закрытием клуба "Эгладор" сборища стали незаконными, и выбирайте, уважаемые граждане толкинисты, для своих прогулок подальше закоулок.
Надо заметить, что первым моим позывом было узнать адрес/телефон отделения, вооружиться всеми своими реальными и выдуманными пальцами (типа писатель" нештатный корреспондент" сетевой обозреватель"), и заявится к ментам выяснять, какой-такой закон нарушает сборище молодежи, тихо и спокойно общающейся по своим делам" И понял, что никуда ходить не надо. Потому что ответ я знаю и сам, и ответ этот ничего приятного в себе не несет.
Толкиенистов, мирно общающихся по своим делам на Эгладе последнее время было раз, два, и обчелся. Зато в количестве " "неформальная молодежь" со всем джентельменским набором признаков неформальности: громкие вопли и пьяные рожи, конопляный запашок и беспомощная детская матерщина, обсвиняченая территория и выпендреж перед цивилами... Ну, а то, что кроме как орать про "Мама " анархия, папа " стакан портвейна" эти неформалы еще машут друг перед другом клюшками с изолентой, и называют друг друга эльфами да гоблинами " так это еще не повод, чтобы закрыть глаза на все остальное.
Скажу честно " не пойду я в милицию. И демонстрацию протеста устраивать не буду " потому что этот "разгон" стал всего лишь формальной чертой, подтверждающей то, во что мне до сих пор так не хотелось верить: Эгладор как та кобыла, что как ни болела, а умерла.
В принципе, были ветеринары, которые в разные времена сию кобылу пытались вылечить. Небезызвестный Борис Батыршин со гвардия своя пытался проводить физиотерпию (правда физии самих терапевтов при этом отнюдь не были примером благочиния). Были попытки воззвать к разуму "кобылы" - эх, где ж вы, те времена, когда красавицы-девицы из наиболее сознательных хаживали с пластиковым пакетом, призывая не бросать мусору под ноги. Да и я сам тоже пытался в этой газетке пропагандировать сдержанность и умеренность"
Но, как выяснилось, сдержанность и умеренность " "эта типа атстой, не прикольна нифига". Ни мордобой батыршинских гвардейцев, ни нежная красота дев, ни гневный гражданский пафос статей в ТК " ничто не проняло "неформалов". Все шло, а вернее катилось себе под уклон. Одно время я надеялся, что тусовка у памятника на Октябрьской площади возьмет на себя функцию отстойника для тех, кому главное нажраться в сосиску, что разгрузит Нескучник от подобной публики " и оказался неправ. Публика взяла за традицию перед памятником разминаться в парке"
Одним словом, допрыгались. Доигрались, доприкалывались до презрительного наименования "Поганище" - а ведь и крыть нечем. Поганище оно и есть. Вернее " было.
Впрочем " в Москве есть еще немало мест с незаблеванными кустами, и нераспуганными цивилам. Насколько я знаю, тусовщики уже вспомнили и старую идею с Лысой Горой (за зданием РАН), уже есть мысли про Битцевский Парк" Так что Поганище возродится, уже в виде ожившего трупа все той же самой кобылы. Со всеми ее болезнями, которыми она болела, прежде чем умерла"
