Странно, в самом деле, слышать упреки в нереалистичности и неправдоподобности, когда речь идет о вымышленных мирах. Странно слышать, что Средиземье реалистичнее Кринна, а Равенлофт правдоподобнее игрового мира Васи Пупкина. Реалистичный - значит "близкий к реальности", не так ли? И о какой же близости к реальности можно говорить в мире, полном магии и сказочных существ?
Тем не менее, происходит загадочное явление. Почему-то одни нереальные миры вызывают у нас доверие, в то время как другие кажутся искуственными и надуманными. Иногда при чтении художественного произведения или во время настольной игры мы обнаруживаем в себе внутренний протест: так не бывает, этого не может быть. Казалось бы - почему это должно нас беспокоить, если вымышленная реальность и не претендует на правдоподобность? А ведь беспокоит. В чем же разгадка этого феномена?

Чувство реальности

Правдоподобность игрового мира (в нашем восприятии) вовсе не связана с тем, насколько этот мир похож на реальный. Можно привести немало примеров прекрасных миров, не только отличающихся от реального, но и основанных на совершенно других принципах. Тем не менее при взгляде на эти миры никакого внутреннего протеста не возникает. С другой стороны, каждый без труда вспомнит хотя бы несколько произведений, чьи сюжеты, даже повествуя о нашей современности, выглядят совершенно неправдоподобно.
Дело в том, что у всякого читателя или игрока, знакомящегося с миром новой книги или игры, по мере знакомства возникает внутреннее ощущение того, каким должен быть этот мир, что от него ожидать, что в нем естественно, а что - нет. И в дальнейшем именно это ощущение, а не сопоставление с действительностью, служит ориентиром, по которому мы судим о правдоподобности элементов сюжета и объектов вымышленного мира.
Это "чувство реальности" не рационально, оно сродни музыкальному слуху или чувству языка у профессиональных лингвистов и переводчиков. На его формирование влияют две группы факторов. Одни факторы зависят от свойств самого вымышленного мира, заложенных в него автором, а другие - от читателей (или игроков). Именно от действия этой второй группы факторов иногда происходит так, что один и тот же мир в представлении разных людей выглядит совершенно по-разному.
Рассмотрим обе группы факторов подробнее.

Этот мир придуман не нами

Представления человека об окружающем мире, хотя и основываются на сигналах от его органов чувств, в существенно большей степени зависят от домысливания полной картины. Простой пример: глядя на растрированное изображение, человек на самом деле видит всего лишь цветные пятна на бумаге, однако домысливает эти пятна, скажем, до пейзажа или логотипа.
Другой пример. Увидев, скажем, обычный многоэтажный дом с одной стороны, мы обычно представляем себе, что и с другой стороны он выглядит примерно так же. Мы очень удивимся, если это окажется не так. Однако на основании собственного опыта мы редко задумываемся о возможности подобных исключений. Просто, увидев часть какого-то привычного нам объекта, мы автоматически создаем у себя представление о целом объекте и в дальнейшем не различаем тех его частей, которые мы действительно видели, и тех, которые мы домыслили.
Так же происходит и с вымышленной реальностью. Едва литературное произведение успело начаться с того, что главный герой едет на лошади, сознание уже рисует нам не только героя и лошадь, но и дорогу, по которой он едет, и окружающий пейзаж, и виднеющийся вдали город... Хороший автор своевременно подталкивает фантазию читателя в нужном направлении, заставляя ее формировать правильное представление об описываемой действительности. Но бывает и так, что в середине или даже к концу произведения читатель с удивлением обнаруживает, что придерживался совершенно неправильных взглядов: например, герой, которого он представлял себе стариком, оказывается молодым, а эльфами в описываемом мире называются уродливые горные карлики. Хорошо, если такой эффект создается автором специально. Но обычно это все-таки происходит по недосмотру автора, и противоречие между сложившимся у читателя представлением и внезапно открывшимися фактами приводит к нарушению "чувства реальности" и ощущению неправдоподобности.
Все то же самое касается и ролевых игр. Вводные тексты, предыстории и описания иногда составляются так, что у различных игроков складываются совершенно разные представления об игровом мире, и постоянные столкновения этих представлений разрушают целостность и правдоподобность мира.
Кто-то возразит: мол, если все в мире предсказуемо заранее, то он будет совершенно неинтересным. Но увлекательность мира происходит вовсе не от того, что он постоянно поражает нас неожиданностями, которых мы совершенно не ожидали и до которых не могли догадаться. По-настоящему увлекателен тот мир, где мы при каждом новом повороте событий понимаем, что могли бы до этого догадаться... однако почему-то не догадались.

Мир по умолчанию

Можно подумать, что для того, чтобы исключить всякую возможность разночтений, автору следует с самого начала описывать все мельчайшие детали и подробности. Но на самом деле это совершенно ни к чему. В специальном описывании нуждается только то, что отличается от некоторого обобщенного образа вымышленного мира, от, так сказать, "мира по умолчанию".
Что же это за мир и откуда он берется? Нетрудно убедиться, что в описании игровых и литературных миров обычно специально не отмечается, что в этих мирах есть земное притяжение, что у людей по две ноги и две руки, что они дышат воздухом и нуждаются в пище, и так далее. Все это подразумевается само собой; наоборот, особые разъяснения приводятся в том случае, если что-то в мире противоречит подобным правилам. А правила эти есть не что иное, как законы нашего, реального мира. Таким образом, "мир по умолчанию" со всей очевидностью основывается на привычной нам реальности. Все то, что в вымышленном мире аналогично миру настоящему, не требует специального описания: для читателя или игрока это и так само собой разумеется. А вот все, что выходит за рамки наших представлений о реальности, нуждается в особом введении. Вряд ли читатель получит хорошие впечатления от книги, если к ее середине неожиданно узнает, что люди в данной реальности естественным образом способны к фотосинтезу или левитации, причем в результате того, что раньше читатель об этом не подозревал, всю первую половину книги он понял неправильно.
Из вышеизложенного можно сделать вывод, будто "мир по умолчанию" целиком совпадает с реальным миром - или по крайней мере с нашими представлениями о нем. Это не так: кроме представлений о реальном мире, "мир по умолчанию" также образуют определенные стереотипы, происходящие из литературных и исторических источников. Например, все привыкли к тому, что рыцари обычно носят доспехи, а драконы владеют волшебными способностями. Таким образом, о рыцарях в доспехах и волшебных драконах обычно упоминается как о чем-то естественном; наоборот, рыцарь, не носящий доспехов, или дракон, не обладающий никакой магией, нуждается в пояснениях.
Все это верно не только для законов и предметов мира, но и для его логики и мотиваций. Например, мы без дополнительных пояснений поверим в реалистичность ситуации, если герой злится из-за измены жены или радуется, получив высокую награду. Но если герой, узнав об измене, поощряет жену, или если он приходит в ярость от награды, - это требует обоснований. Если читатель или игрок не увидит разумных объяснений таким странным явлениям, "чувство реальности" сильно пострадает.
Итак, "мир по умолчанию" - это не что иное, как наш реальный мир с его физическими законами, логикой и человеческой психологией разумных существ, немного приправленный литературными и историческими стереотипами. Именно от этого мира отсчитывается реалистичность и правдоподобность всего, с чем мы встречаемся в вымышленных мирах. Если в игровом или литературном мире встречается что-либо, что было бы неестественно для "мира по умолчанию", то без специальных обоснований, почему это так, нарушается "чувство реальности".

Фактор необычности

При описании вымышленного мира обычно бывает важно обращать внимание не только на то, какие его детали отличаются от "мира по умолчанию", но и на то, как отличается, так сказать, степень обычности тех или иных объектов.
Возьмем, например, такое явление, как женщина-воин. В "мире по умолчанию" это редкость, поэтому, встретившись с воительницей в вымышленном мире, мы первым делом относимся к ней как к чему-то очень необычному. Если посреди произведения вдруг окажется, что в данном мире воинственные женщины - такое же распространенное явление, как у нас - воинственные мужчины, - это немедленно нарушит "чувство реальности".
Таким образом, наиболее удачны те описания вымышленных миров, при знакомстве с которыми нам не приходится резко менять свои представления о том, что в этих мирах естественно, а что - нет, что является обычным, а что - редким. Мы доверяем миру, если складывающиеся у нас предположения о возможности и обычности в нем тех или иных явлений постепенно оправдываются, а не опровергаются. Именно это мы имеем в виду, когда говорим о реалистичности и правдоподобности всего мира и его отдельных элементов.

Читатель - половина писателя

Конечно, сам "мир по умолчанию" в представлении разных людей может несколько отличаться. Эти отличия зависят от среды, в которой формировалась эрудиция человека. Для заядлого игрока в "Quake" мир по умолчанию будет несколько иным, чем для специалиста по древней истории. Но если автор описания мира слишком тщательно учитывает всю возможную аудиторию своей работы и старается предусмотреть все разнообразные способы формирования "чувства реальности", описание рискует оказаться слишком нудным. В этом случае, хотя мир и будет выглядеть крайне логично и правдоподобно, он будет абсолютно скучен и предсказуем.
Вероятно, настоящее мастерство автора состоит в том, чтобы не допускать сбоев "чувства реальности" у читателей или игроков, но вместе с тем не занудствовать, разжевывая очевидные вещи.

Каков поп, таков и приход

Замечено, что на свойства вымышленной реальности оказывают сильное влияние особенности личности автора. Проще говоря, мир очень похож на своего создателя. Если автор мира - человек добрый и уравновешенный, то и мир у него спокойный и комфортный. Если же автор озлобленный и агрессивный, то основное занятие обитателей его мира - борьба за выживание.
Все это верно и для "мира по умолчанию", создающегося в голове у читателя и игрока. Например, мудрый, уравновешенный человек скорее поверит в мир, где мало вражды и насилия, а для ограниченного и воинственного человека такой мир будет казаться неправдоподобным. Это снова связано с тем, как мы воспринимаем наш реальный мир. Кому-то кажется, что саму основу его существования составляют войны и конфликты, и эти люди посчитают правдоподобным ту вымышленую реальность, в которой конфликты являются движущей силой. Другие, наоборот, рассматривают войны и насилие как противоестественное явление, своего рода болезнь мира. Третьи же относятся к ним как просто к неизбежному злу, не являющемуся ни движущей силой, ни чем-либо экстраординарным. И от вымышленных миров люди склонны ожидать удовлетворения своим представлениям о роли и значении тех или иных объектов и явлений.

Мой мир - моя крепость

Есть и еще один фактор восприятия вымышленной реальности, зависящий от читателя или игрока. Каждый из нас представляет себе наш мир по-своему, но также у каждого есть свои воззрения на то, каким должен быть мир, чтобы полностью нас устраивать. Как известно, человек наиболее легко верит в то, во что хочет верить. Поэтому более реалистичным для нас будет тот мир, который будет больше соответствовать нашему идеалу.
Вообще говоря, этот фактор тесно соприкасается с предыдущим. Впечатления человека от реального мира влияют на формирование у него представлений о том, что в этом мире "неправильно" и каким должен быть "правильный" мир. С другой стороны, отдельные черты идеального мира часто переносятся на реальность, что позволяет человеку чувствовать себя комфортнее. В качестве крайнего примера можно привести распространенное явление, когда человеку очень не хватает в реальности чего-нибудь волшебного, и он примыкает к рядам черных магов и астральных воинов, убедив себя в том, что все, во что он хочет верить, действительно существует.
Если в реальности происходит что-либо несовместимое с нашими представлениями о ней, мы обычно меняем свои представления. Но если подобное происходит в вымышленном мире, мы скорее заподозрим его в нелогичности или в нереалистичности.

Подводя черту

Какие же практические выводы можно сделать из всего этого?
Выводы для читателей и игроков, знакомящихся с чужими мирами, следующие: зная механизм формирования "чувства реальности", мы понимаем, что реалистичность мира наполовину зависит от нас самих, от того, какой "мир по умолчанию" мы для себя соорудили. Поэтому, если что-то кажется нам недостаточно реалистичным, имеет смысл первым делом не предъявлять претензии автору, не объявлять его мир неудачным, а попробовать обратиться к собственным представлениям. Может быть, если рассмотреть вымышленный мир с других позиций, его нереалистичность исчезнет.
Выводы для создателей собственных миров: нужно не забывать о том, что разные люди увидят ваш мир совершенно разными глазами. Поэтому нам самим полезно окидывать наши миры свежим взглядом и предугадывать, где "чувство реальности" читателя или игрока может дать сбой.
Если же мы создаем вымышленные миры или отправляемся в них для того, чтобы уйти от не устраивающей нас реальности, - мы совершаем крупную ошибку. Ведь вся реальность, от которой мы хотим избавиться, благополучно переносится в новый мир в форме наших представлений и идеалов. Поэтому налаживание хороших отношений с обычной действительностью служит залогом того, что и в вымышленных мирах нам будет хорошо.